Цена моего «Да» - страница 10



Как напоминание, к чьей фамилии я теперь привязана.

– Просто Бриэль, – сразу поправила я. – Я прошу всех так.

– Конечно, Бриэль… Простите, – она улыбнулась немного виновато и протянула мне букет. – Вам передали. Курьер только что зашёл. Оставил на посту, сказав, что срочно.

Я взяла букет.

И как только дверь закрылась, медленно опустилась в кресло, положив букет на стол.

Запах был сильный. Слишком сильный для помещения – он будто насильно врывался в ноздри, заставляя сердце сжаться.

Белые лилии.

Я не любила их. Но он, кажется, не замечал.

Или замечал – вот что пугало больше всего.

Проведя пальцами по гладкой ленте, заметила маленький конверт, прикреплённый к зелёной проволоке в букете. Почерк – чёткий, мужской. Тонкий.

«Сегодня ночью хочу услышать, как ты стонешь моё имя.

И не говори, что у тебя ‘болит голова’ или твои вечные женские штучки.

Ты моя.

Не забывай.»

– А.

Карточка упала на стол.

В горле запершило.

Воздух стал густым, липким. Букет вдруг начал казаться похоронным. Или… нет. Как будто он стоял на алтаре перед жертвой.

Я встала и отодвинула стул так резко, что он скрипнул.

Подошла к умывальнику в углу кабинета, включила холодную воду и плеснула себе на лицо.

Словно это могло смыть всё – ощущение, что кто-то снова вторгся в мою кожу, лишив даже собственного тела.

Ты моя.

Не забывай.

Он мог обнять меня вечером, поцеловать в висок, положить руку на бедро – всё снаружи выглядело бы нежно.

Но за этим всегда был контроль. Владение. Приказ. И счёт, который я, как ему казалось, до конца жизни должна оплачивать телом.

Желудок скрутило. Я схватилась за край раковины. Сделала несколько глубоких вдохов.

Ты – на работе. Здесь ты – Бриэль. Врач. Живая. Не вещь.

Стук в дверь.

– Доктор Хар… то есть, Бриэль, – это снова была та медсестра. Голос робкий. – Простите, вас пациент просил зайти. Энцо Торелли.

Я выпрямилась.

Подошла к зеркалу.

Вытерла лицо.

Поправила волосы.

– Скажи, что зайду через пять минут.

Я пыталась собрать мысли в кучу, стараясь не думать о букете и записке, оставленных за закрытой дверью моего кабинета. Это сейчас – не про меня. Сейчас – работа.

Когда подошла к палате Торелли, на выходе столкнулась с медсестрой Мариной – та держала в руках планшет с результатами анализов.

– Доктор, вы как раз вовремя. Последние показатели по крови Торелли. Я бы на вашем месте оставила его ещё хотя бы на пару дней. – Она понизила голос, заглянув в лист. – Повышены некоторые маркеры воспаления. Возможно, скрытый процесс. Лучше не рисковать.

Я кивнула, забирая планшет.

Энцо сидел, раскинувшись на кровати, на лице – спокойствие, почти умиротворение.

Он бросил на меня взгляд, будто мы вчера ужинали вместе, а не пересекались утром в полуприкрытом состоянии раздражения и злости.

– Вы как? – сказал он, слегка приподняв бровь. – Я уже начал думать, что вы решили избегать меня после сегодняшнего «утреннего шоу».

Я опустила глаза в планшет.

– Это не шоу. Это работа. И по ней – вы здесь ещё останетесь.

– Даже так? – Он подтянулся, сел ровнее. – Ну, значит, завтракать будем вместе ещё пару дней. Только прошу, без ваших колких утренних “доброе утро”, а то сердце не выдержит.

Ответить было нечего.

На секунду задержала взгляд на нём, прежде чем сухо заметить:

– Воспалительный процесс. Возможно, начальная стадия. Завтра пересдадим. А пока – никаких попыток сбежать. Ни через окно, ни с помощью обаяния.

– Понял, доктор. Обаяние отключаю. – Он слегка усмехнулся, но в этот раз без вызова. Больше – с осторожностью. Как будто не хотел снова провоцировать.