Вместо полотенец мне выделили две относительно опрятные тряпицы. В другое время я бы побрезговала такое подносить к больному, но выхода не было. Из одной я сделала компресс. Смочила в холодной воде и положила на лоб больному. Другую ткань я ополоснула и принялась обтирать малыша.
Сперва ребенок словно не обращал на меня внимания. Но со временем стал вздрагивать от моих прикосновений.
– Тихо. Тихо, мой хороший, – шепотом приговаривала я и продолжала обтирать тоненькие ручки.
Мальчишки были явно шокированы моими методами лечения. Да и врачи-то не могут прийти к единому мнению насчет данного способа унимать жар. Но здесь и сейчас иного выбора у меня просто не было. Заигравшиеся бродяжки не доверяли врачам, но больной малыш не должен отвечать за их безалаберность.
Я не позволяла укрывать его, меняла компресс на лбу каждые несколько минут. Вскоре принесли чай. Не знаю, где уж они его взяли. Ни цветом, ни запахом он не напоминал классическую заварку.
– Что это? – спросила я, глядя на красноватую жидкость в глиняной кружке.
– Отвар из ягод розалиса. Мы все его пьем. Он полезный, – пояснил Сэл и сам сделал большой глоток из второй кружки.
Я понюхала. Чай пах приятно. Тонкий аромат с кислинкой.
– Что ж… – когда жидкость достаточно остыла, я принялась по капле вливать ее в рот больному. Он все еще бредил, при этом звал Тома, а не маму, как я бы предположила.
Проходил час другой. Окон в помещении не было, телефон с часами был у Тома. Я не знала, сколько просидела над малышом. Меняла компрессы, поила отваром. Компресс, отвар. Возможно прошла целая ночь, а я и не заметила. Все шептала слова успокоения и делала свое дело. Понимала, что это очень мало, что нужны лекарства и должный уход, но…
Мальчишки-бродяжки косились на меня.
– Что? Что она говорит?
– Так, заклинания читает. Сказали ж тебе, ведьма.
Я не обращала на них внимания. Только говорила, когда сменить воду.
– Том?
Я встрепенулась. Почти задремала, но услышала тихие слова. Приложила руку к тоненькой шейке. Жар спал.
– Большую кружку отвара, быстро! Сухую одежду принесите и одеяло.
Мальчишка весь взмок. Оказалось, пока я клевала носом он так вспотел, что пастель можно было выжимать.
Но главное было в том, что болезнь отступала.
Мальчика усадили, дали ему напиться отвару, переодели в сухое. Том самостоятельно подхватил малыша на руки и отнес на другую лежанку. Укрыл и пожелал сладких снов. Мальчик слабо улыбнулся и тут же заснул. Теперь он не стонал, а лишь тихонько посапывал.
Только теперь я осознала, насколько устала. Спина затекла от долго сидения в неудобной позе, ноги совершенно замерзли, пальцы посинели и сморщились от постоянного контакта с холодной водой.
Я отошла в сторону и тайком потянулась. Позвонки хрустнули.
– Что ж, ведьма, ты молодец. Не хуже лекаря богатеев. А теперь пойдем, выведу тебя отсюда.
Я обрадовалась, но сил хватило лишь на благодарную улыбку.
«Вот выберусь, и бегом с в службу по защите детей!» – думала я, но в мысли мои ворвался мальчишеский голосок.
– Ты что задумал, Том?
– Ничего, – тот развел руками. – Она помогла, я провожу ее наверх.
– А нож твой где?
– При мне. Но он всегда при мне. Ты это знаешь. Сэл, ты чего?
Том улыбался сладко-сладко. Но от этой улыбки мне стало холоднее, чем от дождевой воды в миске.
– И ты даже не против того, что она знает, про наш схрон? Отпустишь? Правда?
– Да она же девчонка. А девчонки совершенно не разбирают дороги.
