С усилием они начали разворачивать лайнер по левую сторону.
Тот, конечно, понимал, что это их работа, но не мог додуматься, почему действие происходит в противоположную от порта сторону. Думая, что это какая-то странная ошибка, Титаник поинтересовался у самого ближнего рабочего:
– Прошу прощения, мне не ясно, почему мы движемся в совершенно другом направлении. Что происходит?
– Да, мы, верно, забыли предупредить… – замялся тот, явно перепугавшись. – Ох, глупые! Глупые! Дело в том, что было принято решение поставить Вас… как бы сказать корректнее… поставить Вас форштевнем в направлении выхода с дока. Таким образом Вам будет легче покинуть порт. Это приказ капитана. Просим прощения, ваше величество! – Он умоляюще посмотрел куда-то мимо клюзов парохода, видимо, опасаясь встретиться взглядами.
– Премного благодарен за Ваше разъяснение, сэр! – ответил лайнер. Желая скоротать время, он попытался завязать диалог: – Скажите мне еще одно. Каким образом вам удается перемещать такие огромные суда? Вы же, как я могу наблюдать, совсем крошечные в сравнении с современными лайнерами. Прошу извинить за дерзость!
– На это всегда хватает сил, – ответил второй буксир, – хотя и может показаться, что для нас это в тягость. Но то совершенно неверно! Все же мы не люди – мы сотканы из металла. Наши корпуса предназначены перемещать неимоверные тяжести. Дело кроется в особой конструкции, понимаете ли? Вам не стоит беспокоиться, если Вы, конечно, обеспокоены. Мы очень осторожны.
– Нет, нет! – сказал Титаник, старясь говорить мягко, ради обеспечения комфорта в общении. – Я вовсе не переживаю по данному поводу. Меня волнует исключительно ваше состояние.
– Вам действительно это интересно? – удивился первый рабочий.
Пароход ошалел, недоумевая, отчего буксиры так скромны в разговоре. Они словно скованы прочными цепями, привязаны, как новорожденные щенки к единому столбу. Им не в силу вымолвить слово самостоятельно, а если и в силу, то оно будет опасливым, неуверенным.
Лайнер прямо спросил:
– Что за странный вопрос выскочил из ваших уст?
Он ожидал, что в воздухе повиснет молчание, и в самом деле так и произошло! Буксиры на самом деле обеспокоены неизведанным, чего Титаник не смог прознать.
– Что ж, понимаю, – промолвил он. – Вам тяжело говорить с королевской особой, так?
– Будет Вам, ваше величество! – испугался один из рабочих. – Мы стараемся изо всех сил! Но откуда нам знать, что пожелает его величество? Что если Вы прикажете нам скрыться с клюзов Ваших?
– Прошу успокоиться! – произнес пароход. – Я не гордец, что заставит вас страшиться! Ведите себя проще в общении со мной. Только тогда у нас получится найти компромисс.
– Благодарим, ваше величество, за Вашу нескончаемую доброту! – воскликнули несколько буксиров и тут же умолкли.
На том и завершили. Лайнер, подумав, что разговор никак более не склеить, порешил молча войти в док.
Время за буксировкой пролетело быстро. Прошло около часа, когда Титаник наконец остановился у причала номер 43/44. А происходил этот процесс следующим образом: развернув пароход под нужным углом, буксиры потянули его за корму назад, к доку. Таким образом, пристыковав его к причалу, они наконец получили команду на снятие тросов.
– Преогромнейше благодарю, уважаемые! – вежливо сказал лайнер на прощание.
– Всегда рады служить! – ответили все пятеро хором и едва не умудрились поклониться, как Карпатия когда-то.
