Читать онлайн Синковер Станислав - Человек без мечты

Говорят, когда бьётся стекло, это на счастье. Удивительно, но именно так и началась эта история.

– Я так больше не могу, – сказала Оля. – Я стараюсь тебя поддерживать, я делаю всё, что могу, чтобы помочь тебе, но ты совсем ничего не хочешь предпринимать, чтобы самому себе помочь.

– Я пришёл домой, никого не трогаю. В чём проблема? – спросил я.

– Вот именно – никого не трогаешь! – резко ответила Оля. – Я тебе что, бесплатное приложение, что ли? Дим, сколько это может продолжаться?

– Что я должен сделать? Я не пойму…

Оля стояла и протирала стол. Услышав эту фразу, она словно взорвалась. В руках у неё была тряпка – она бросила её в меня, а потом, на эмоциях, схватила вазу со стола и кинула её на пол. Ваза разбилась вдребезги.

– А я что должна? – закричала Оля. – Должна терпеть, как ты страдаешь и ничего с этим не делаешь? Я должна поддерживать тебя и молчать? Ты что, правда не видишь, каким ты стал? Подойди к зеркалу и посмотри на себя! Посмотри на своё тело – когда ты в последний раз занимался спортом? Посмотри на свои глаза – как они потухли. Ты уходишь на работу с утра без настроения, приходишь с работы абсолютно уставшим. Ты перестал делиться со мной о своей работе – как будто тебе стало всё безразлично. Ты стал меньше зарабатывать, и создаётся ощущение, что тебя это вполне устраивает. Я молчу про наши отношения. В конце концов, я просто не чувствую, что интересую тебя уже как женщина. Я же не слепая, Дима. Я вижу, что с тобой что-то происходит, но не могу понять, что именно. Дим, не могу…

Оля села на пол, заплакала и начала складывать осколки вазы на стол. Она пыталась что-то сказать, но с каждым словом слёзы усиливались, и она буквально ничего не могла произнести. Её накрывали эмоции и отчаяние. Она даже не осознавала, что делала – сидела на полу, перебирала осколки. В какой-то момент она резко порезалась пальцем об один из них. Кровь побежала и начала капать на пол.

Оля сильно закричала от боли, а я бросился за аптечкой и подбежал к ней.

– Дай мне руку, я посмотрю, – сказал я.

– Отойди от меня! Ничего мне от тебя не нужно! – выкрикнула она.

– Родная моя, успокойся, пожалуйста. Дай мне руку, – умоляюще произнёс я.

– Мне ничего от тебя не надо! Отойди от меня, я сама всё сделаю!

– Дай мне руку, я сказал, – твёрдо повторил я.

Оля увидела, что я тоже начал сильно переживать и нервничать, и протянула мне руку. Порез был неглубоким. Я обработал рану и наклеил пластырь.

Оля сидела молча и плакала. Я попытался её обнять и успокоить, но она отворачивалась.

– Иди ко мне, – тихо сказал я.

– Не хочу, – ответила она.

Я обнял Олю вопреки её отталкиваниям и крепко прижал к себе.

– Дим, я так больше не могу. У меня прям накипело, – сказала Оля. – Я хочу чувствовать себя женщиной, хочу снова чувствовать, что нужна тебе, чувствовать твоё внимание и интерес, получать подарки, ходить на свидания. Я очень соскучилась по тому Диме, за которого выходила замуж. Где тот уверенный в себе Дмитрий, который покорил меня своей настойчивостью и заботой? Где тот Дмитрий, который не боится вызовов? Где тот Дмитрий, у которого горят глаза от любимого дела? Я устала. Я очень сильно устала видеть, как ты съедаешь себя, и быть бессильной при этом.

– Я тоже хочу, родная, но что-то не очень получается в последнее время.

– Димочка, что с тобой происходит? Скажи честно, пожалуйста, – взволнованно спросила Оля.

– Родная, я и сам не знаю, честно. Я просто живу, как в Дне сурка, и не могу понять, что происходит.

– Я так больше не могу! – повысила голос Оля. – Ты перестал уважать себя, ты перестал стремиться к новым достижениям, больше зарабатывать. Я не узнаю тебя. Ведь это так на тебя не похоже…

Я слушал и молчал. Я практически всегда молчу в моменты, когда у Оли накапливается и она начинает высказывать свои обиды и претензии. Ведь, когда это происходит, значит, это небеспочвенно.

Я очень люблю Олю, и мне важно заботиться о ней. Не всегда стукнуть по столу со словами: «Молчи, женщина», – это показатель мужской силы. Моя мужская сила выражалась в любви, мудрости и принятии. Оля это знала и ценила.

– Я думаю, тебе нужно побыть одному и разобраться в себе, – тихо сказала Оля.

– Как ты себе это представляешь? – спросил Я. – Ты хочешь уйти от меня?

– Я уже не знаю, чего хочу, – вздохнула Оля. – Если тебе это действительно поможет, то я могу уехать к маме, а ты останешься дома и постараешься разобраться в себе. Сколько времени тебе нужно примерно?

– Я правда не знаю, – задумался Я. – Давай тогда лучше я поеду к своим на пару недель.

– Со своими ты тоже не сможешь побыть сам с собой наедине, – возразила Оля. – Если тебе это действительно поможет, то давай купим тебе путёвку на море, и ты там сможешь продуктивно поработать со своей головой и разобраться в себе. Я где-то в пабликах видела, что сейчас есть горящая путёвка в Таиланд. Сейчас посмотрю.

Я видел, как искренне Оля переживает за моё состояние. Она поддерживала меня всё это время. Да, были моменты, когда эмоции брали верх, и мы ссорились, но в основном она больше переживала, чем злилась. Но в этот раз я увидел не просто эмоции – я увидел отчаяние, и это был для меня большой звонок.

В этот же вечер мы купили путёвку на две недели в Таиланд. Я собрал вещи, уложил их в чемодан и сел на диван. Ко мне подошла Оля и села рядом. Я пообещал ей, что за эти две недели приду в себя и реализую те задачи, которые себе поставил. Она с надеждой смотрела на меня и верила, что так и будет. Мы обнялись.

– Любимый, мне очень тяжело наблюдать за тем, что происходит с тобой, – сказала Оля. – Я правда надеюсь, что за эти две недели ты возьмёшь себя в руки. Я хочу, чтобы ты не отвлекался и не думал ни о чём, кроме своих целей. Поэтому давай договоримся, что эти две недели мы не будем созваниваться. Только по прилёту в Таиланд сообщишь мне, что прилетел. Всё остальное время проведи только сам с собой. Хорошо?

– Договорились, моя хорошая, – кивнул я. – Обещаю, что всё будет хорошо.

На следующий день меня ждал долгий рейс в Таиланд. Добравшись до отеля, я сразу лёг спать и проспал почти два дня. У организма просто не было сил что-то делать. Я лишь ходил на обед и ужин, а потом снова засыпал. Лёжа в постели, я чувствовал, будто впустую трачу время. У меня была чёткая задача – разобраться со своими чувствами, но мозг отказывался думать и что-либо анализировать.

Так прошло два дня. Проснувшись, я снова лежал в кровати, без сил подняться. Вернее, правильнее будет сказать, что мне просто не хотелось вставать и что-либо делать, тем более думать.

Я пошёл на завтрак, а после спустился к морю. Я сел на песок, а ветер бушевал, и море было неспокойным – сильные волны бились о берег. Сидя на песке, я чувствовал, как вода слегка касается моих ног.

Боже, как я люблю море. Как я люблю эту стихию. В тот момент меня наполняло лишь одно чувство: я благодарил Бога за то, что у меня появилась возможность приехать сюда, увидеть море, почувствовать солёный привкус на губах.

Первые два дня я ничего особо не чувствовал. Вся красота вокруг казалась фоном для моей внутренней пустоты.

Я пошёл вдоль берега моря, медленно перебирая песок босыми ногами. Я не знал, что делаю здесь, в Таиланде. Два дня назад я прилетел сюда с мыслью, что это место, быть может, поможет мне найти ответы на вопросы, которые уже давно беспокоили внутри. Но вместо этого я чувствовал только пустоту.

Море выглядело бесконечным. На берегу почти никого не было – только я и случайные прохожие. И вдруг, недалеко, я заметил одинокую фигуру. Подойдя чуть ближе, увидел, что это девушка, рисующая море. Я замер, наблюдая за ней. Она была сосредоточена, словно весь мир перестал для неё существовать.

– Красиво рисуете, – негромко произнёс я, чтобы не испугать её.Мне стало любопытно. Моё присутствие могло быть лишним, но, собравшись с мыслями, я решился подойти к ней.

– Спасибо, – ответила она, лёгким движением пригласив меня сесть рядом. Она обернулась, и, посмотрев на меня, улыбнулась не той вымученной, натянутой улыбкой, которую часто видишь у незнакомцев, а искренне, будто мы знали друг друга уже давно.

– Я Дмитрий, а вас как зовут?

– Я Анна.

Я опустился на песок и заинтересованно посмотрел на лист. Это был не просто пейзаж, а, скорее, попытка уловить настроение моря, его движения, его характер. Линии и цвета говорили больше, чем могла бы сказать камера телефона.

– Красиво. Как вам так удаётся передать всю эту картину на листок?

– Я просто чувствую. Слушаю, что говорит море, и рисую. Море помогает заглянуть внутрь себя. Каждый раз, когда я смотрю на воду, я вспоминаю, что жизнь намного глубже, чем кажется. Часто так бывает, люди забывают видеть красоту вокруг, когда их мысли заняты другим. Анна чуть улыбнулась.

Её слова словно задели во мне что-то. Именно это и происходило со мной в последнее время.

– Я приехал сюда, чтобы собраться мыслями, но даже не знаю, что ищу здесь, в Таиланде, – признался я. – Может, ответов, а может тишины. Внутри как-будто сплошная пустота сейчас.

Она отложила карандаш и посмотрела на меня, как будто пыталась прочитать, что происходит у меня внутри.

– Дмитрий, – обратилась она, указывая на альбом. – Попробуйте. Нарисуйте пожалуйста море.

Я сначала сопротивлялся, но всё же взял карандаш и начал рисовать. Моя рука двигалась почти автоматически, выводя на листе очертания моря, которое передо мной раскинулось. Волны, горизонт, солнце, где-то вдали – всё это появлялось на бумаге, как отражение моего состояния.

Когда рисунок был завершён, Анна взяла его в руки и внимательно посмотрела.

– Это красиво, – сказала она. – Но скажите мне, что вы здесь видите?

– Просто море. Волны. Горизонт.

Анна улыбнулась.

– А что за горизонтом?

Я задумался.

– Не знаю. Я могу только предполагать.

– Именно, – кивнула Анна. – Вы не можете знать, что там, потому что это будущее. Но посмотрите на свой рисунок ещё раз. Что вы видите здесь и сейчас?

Я посмотрел на картину.

– Только это. Море, волны, я не художник и не вижу так глубоко, как вы?

Анна подняла голову и указала на море перед нами и мягко сказала.

– Слышите этот звук?

– Волн? – уточнил я.

– Да. Но теперь замолчите и прислушайтесь к тому, что между ними.

Я попытался сосредоточиться. Между ударами волн и их отголосками была тишина. Она была почти неуловима, но, как только я перестал думать, она стала ощутимой.

– Это и есть момент, Дмитрий, – сказала Анна. – Тишина между мыслями, пауза между волнами. Именно здесь вы можете услышать себя.

Анна мягко положила рисунок передо мной.

– Дмитрий, вы чувствуете пустоту в своей жизни, и это нормально. Пустота пугает многих, потому что она кажется бессмысленной. Но знаете, что я поняла за годы работы с красками? Пустота – это не конец. Это начало.

Я задумался, пытаясь понять её слова.

– Как это?

– Представьте, что вы хотите нарисовать новый рисунок, – начала объяснять Анна. – Если ваш холст уже заполнен, вы не можете ничего добавить. Ваша пустота – это тот самый чистый холст. Это пространство для нового.

– Пустота – это не так уж плохо, – продолжила она. – Наоборот, это место, где всё начинается. Это значит, что вы освободили пространство для чего-то нового. Ваше внутреннее «я» всё ещё здесь, просто его нужно снова услышать. Я кивнул, чувствуя, как её слова пронизывают меня насквозь. Она тихо засмеялась, но в её смехе не было насмешки, только понимание.