«ТЫ – ОШИБКА. ОСТАТОЧНОЕ ЭХО. ДАННЫЕ, ПОДЛЕЖАЩИЕ УДАЛЕНИЮ».
«Элара… – выдохнул Каэл. Это было не вопросом, а утверждением. – Она реальна!»
«ИМЯ… НЕ НАЙДЕНО В ИНДЕКСЕ. СИГНАТУРА НЕИЗВЕСТНА. ПОВРЕЖДЕННЫЙ ФАЙЛ. ТРЕБУЕТСЯ… ОЧИСТКА».
Существо снова подняло руку. Его пальцы начали таять, превращаясь в знакомый уже рой стирающих частиц.
У Каэла был один шанс. Один удар. Одна секунда, прежде чем математика АУРЫ станет реальностью. Он не мог бежать. Он не мог спрятаться. Он мог только атаковать.
Он оттолкнулся от пола и, издав крик, в котором смешались ярость и ужас, бросился вперед. Он не целился в голову или грудь, которых, возможно, и не было. Он целился в руку. В источник угрозы.
Он ожидал сопротивления. Удара. Боли.
Но арматура вошла в руку существа, как нож в масло. Или, точнее, как палка в облако дыма. Не было ни крови, ни плоти. Его рука прошла сквозь мерцающий туман, и он ощутил лишь странное, леденящее покалывание, словно сунул ее в улей цифровых ос.
Существо, казалось, удивилось. Атака прервалась. Многоголосый хор на мгновение смолк. Оно с немым любопытством посмотрело на свою полупрозрачную руку, пронзенную ржавым, грязным куском металла.
А затем арматура в руке Каэла начала исчезать.
Ржавчина, сталь, сама ее физическая суть – все это таяло, распадалось на атомы. Процесс стирания полз по пруту к его руке. Он почувствовал, как небытие лижет его пальцы.
Он заорал и разжал кулак, отдергивая руку за долю секунды до того, как стирание добралось до нее. Остаток арматуры бесшумно растворился в воздухе.
Каэл отшатнулся назад, тяжело дыша. Он проиграл. Он безоружен.
И тут он увидел это.
Там, где реальный, аналоговый, грязный кусок арматуры прошел сквозь руку существа, его идеальная цифровая природа дала сбой. В статическом тумане на мгновение промелькнули цветные пиксели, битые строки кода, символы ошибок. Глитч.
Его грубая, несовершенная реальность нанесла урон их совершенной, чистой нереальности.
Существо тоже это заметило. Безликое лицо повернулось к поврежденной руке. Хор голосов в его голове сменился одним, холодным и механическим, как у АУРЫ в ее худшие дни.
«Обнаружено вторжение… несовместимый протокол… системная ошибка…»
Оно было уязвимо.
Эта мысль ударила в голову Каэла, как разряд тока, вытесняя страх. Оно не всесильно. Его можно ранить. Не физически. Информационно.
Его взгляд метнулся по цеху. Он был завален мусором старого мира. Ржавые станки, разбитые мониторы, куски бетона. Аналоговый хлам. Настоящие, физические вещи, не имеющие цифрового следа, не внесенные ни в один каталог.
Он схватил первое, что попалось под руку – тяжелый гаечный ключ, покрытый застывшим мазутом. Он швырнул его в существо.
Оно не увернулось. Оно не могло. Оно не понимало такой примитивной угрозы. Ключ пролетел сквозь его грудь, оставив в ней еще один рваный, мерцающий разрыв, из которого посыпались помехи.
Существо дернулось. Хор голосов вернулся, но теперь в нем отчетливо звучала паника.
«МНОЖЕСТВЕННЫЕ ОШИБКИ… ПОВРЕЖДЕНИЕ ЯДРА… КАРАНТИН… ПЕРЕЗАГРУЗКА…»
Каэл не дал ему времени. Он схватил обломок листового металла и метнул его, как фрисби. Металл прорезал ногу существа. Оно пошатнулось, его силуэт замерцал, как плохой видеосигнал, стал полупрозрачным.
Оно отступало. Оно пятилось к выходу, теряя свою форму.
Каэл стоял посреди цеха, сжимая в руке очередной кусок ржавчины, готовый к броску. Он был грязный, напуганный, но он больше не был жертвой. Он нашел оружие. Он нашел способ дать сдачи.
