– Что это? – спросила она, когда он указал на что-то. Она ничего не увидела.
– Видишь мужика, который петляет по шоссе?
– Лео, – сказала она, – я сказала им, какой ты замечательный, уникальный человек. Я так тебя люблю и так много о тебе думаю.
Он взглянул на нее. Затем отошел, потирая лоб.
– Ничего себе этот мужик напился, – пробормотал он.
– Ты один из лучших людей в мире, – продолжила она, – я бы хотела, чтобы мир соответствовал твоим идеалам. Ты должен жить в лучшем мире. Тебя должны окружать лучшие люди. Я пытаюсь, но не могу. Я могу только вываливать то, что чувствую.
Он еле заметно кивнул – или нет, она не могла сказать точно.
– Сегодня очень вкусный ужин, – сказала она, – даже без горошка. Я купила баранью ногу. Неудивительно, что ты хочешь есть. Ты же чувствуешь запах. Я думаю, она почти готова.
– Откроешь еще упаковку овощей?
– Да, обязательно.
Направляясь обратно в кухню, она спросила:
– Может, ты составишь мне компанию?
– Хорошо, – он пошел за ней, – я правда так сильно на тебя давлю?
Она села за кухонный стол и разорвала упаковку замороженной стручковой фасоли.
– Дело в том, что у тебя очень высокие стандарты. Никто не может им соответствовать, кроме тебя самого. Нельзя ожидать этого от остальных, Лео.
– Я не понимаю, что ты имеешь в виду. Что за стандарты?
– Ты так много работаешь. Ты такой напряженный. Ты увлечен тем, что делаешь; ты так любишь свою работу. Дело для тебя – все.
Она улыбнулась ему, но он не улыбнулся в ответ. Его лицо осталось мрачным и серьезным, на лбу обозначились морщины.
Затем они услышали звук. Рев мотора. Оба дернулись. Лео встал и подошел к входной двери. Она увидела, как он открывает дверь и выходит. Шум машины стал тише, но оставался слышным. Она положила фасоль в кипяток и вышла на крыльцо вслед за мужем.
– Это тот самый человек, – сказал Лео в темноте.
Внизу, на дороге, светили фары. Машина загудела.
– Ты уверен? – сказала она.
– Да, он свернул с шоссе. На заправке.
Он прислушался. В темноте она слышала, как он тихо, но решительно выругался.
– Что происходит? – спросила она. – Он съехал с дороги? Может, упал в канаву?
Свет фар не двигался, шум тоже раздавался с одного места.
– Мне кажется, этот сукин сын врезался в какую-то машину, – сказал Лео, – в припаркованную.
– Мы должны что-то сделать?
– Да. – Он повернулся и вернулся в дом.
Зайдя за ним, она увидела его с трубкой в руках. Он на мгновение ее опустил.
– Я звоню в дорожную полицию. Сообщу об этом гаде.
Она занервничала.
– Может, не надо пока? Может, спустимся и посмотрим? Может, он ни в кого не врезался, а просто застрял и пытается выехать?
– Он пьян, – отрезал Лео, – пьяный урод. Ты сама видела, как он мчался по встречной.
Он замолчал. Потом заговорил тихо и мрачно, взвешивая каждое слово. Он всегда так говорил по телефону в чрезвычайных случаях. Для него телефонный звонок всегда означал чрезвычайный случай.
– Это Лео Рансибл из Каркинеза. Я хочу сообщить о пьяном водителе. На Уайт-Стар-роуд. – Он замолчал.
Господи, подумала она. Это же один из наших соседей, мы хорошо его знаем. Она не могла вынести этого. Она выбежала из дома на крыльцо. Шум, визг шин и мотора никуда не делись. Потом звуки затихли, и ей показалось, что она различает мужские голоса внизу. И… фонарики?
Он съехал в канаву, подумала она. Она идет вдоль всей дороги. И дорога такая узкая и извилистая, и ночью по ней трудно ехать даже тем, кто здесь живет. Даже если он совсем чуть-чуть превысил скорость, он легко съехал бы с дороги.
