[3] Секстилис (лат.) – шестой месяц римского календаря. С 8 г. до н. э. был переименован в август в честь Октавиана Августа.
[4] Илерда (ибер.) – город Ллейда или Лерида в современной Испании.
[5] Ближняя Испания – римская провинция на Пиренейском полуострове, расположенная на северо-востоке современной Испании и в долине реки Эбро.
[6] Септембер (лат.) – сентябрь. Октобер (лат.) – октябрь.
[7] Публий Корнелий Долабелла (69 – 43 гг. до н. э.) – римский военачальник и политический деятель из патрицианского рода Корнелиев.
[8] Иллирия (греч.) – западная часть Балканского полуострова.
[9] Диктатор (лат.) – магистрат, назначавшийся консулами по решению сената максимум на 6 месяцев при крайней опасности, когда признавалось необходимым передать власть в руки одного лица.
[10] Юпитер (лат.) – бог грома, молнии, дневного света, глава римского пантеона.
[11] Кальпурния (ок. 76 – после 44 гг. до н. э.) – 3-я жена Юлия Цезаря, происходившая из знатного плебейского рода Кальпурниев.
15. Глава 15
Марк поймал себя на мысли, что, как только начал привыкать к относительно мирной жизни, даже нашел в ней своеобразную прелесть, судьба вновь сделала крутой поворот. Не то, чтобы он не рассматривал возможность дальнейшего участия в военных действиях на стороне Цезаря, но все же не предполагал, что это случится так скоро.
В первую очередь необходимо было обеспечить подготовку легиона к выступлению. Офицерам было поручено приобрести провизию, провести проверку состояния легионеров, оружия и обмундирования. Дважды он сам побывал в лагере с тем, чтобы проверить, как выполняются его приказы.
Следующим шагом было составление завещания. Флавий никогда не задумывался об этом ранее ввиду отсутствия собственности[1] и пригласил Нубия. Последний имел, с одной стороны, достаточный опыт в составлении подобных документов, с другой, был верен и непредвзят.
Неделю спустя Сцевола собрал членов семьи и объявил о скором отъезде. Эта новость стала полнейшей неожиданностью для всех. Первым тишину нарушил Квинт.
– Дядя, ты позволишь мне сопровождать тебя?
Марк надолго задумался. Он не хотел подвергать юношу опасности, но в тоже время понимал, что война как ничто другое делает из мальчика мужчину, учит принимать решения и нести бремя ответственности за них.
– Хорошо, – ответил он. – Мы отправимся через три дня, на рассвете. Будь готов к этому времени, ждать я не стану.
Летиция, не решаясь повторить вслух просьбу Квинта, устремила на Флавия взгляд, полный мольбы и затаенной надежды. Верно истолковав его, мужчина чуть заметно качнул головой. Забыв о приличиях, девочка выбежала из комнаты. Домочадцы, погруженные в свои мысли, не заметили этого молчаливого диалога. Только хозяйка дома по обыкновению окликнула ее.
– Оставь, пусть идет, – сказал ей Флавий. – Вам тоже пора спать. Тебя, Октавия, я попрошу задержаться.
Перистиль быстро опустел. Сцевола пригласил супругу в таблинум, чтобы никто не мог стать свидетелем их разговора.
– То, что я скажу, должно остаться между нами, – начал он. – Ни дети, ни твои подруги не должны об этом знать. То, чего мы так боялись, все же случилось. Началась гражданская война. Чтобы обезопасить Италию, я вынужден отправиться за ее пределы. Чтобы обеспечить вас, на днях я составил завещание.
– Все настолько серьезно? – голос Октавии дрогнул. Лицо побелело. Казалось, что она вот-вот лишится чувств. Марк никогда ранее не замечал за ней подобной впечатлительности. Он усадил ее на стул солиум[2], но женщина поспешно встала, отказавшись от предложенной помощи.
