– Вы правда так считаете?
– Ну конечно! И вообще, дело не в размере, а в умении.
Вместо ответа он криво усмехается и качает головой. Неужели все настолько плохо? Но зачем он мне говорит о своих половых трудностях, товар лицом хочет показать?
– К тому же любовь не сводится исключительно к интимным отношениям, и вообще, если между партнерами есть доверие, всегда можно найти способы... Ну, вы меня понимаете, – продолжаю с уверенностью в голосе. Глаза Макса едва не вылезают из орбит.
– Что, простите?
Некоторое время мы молча пялимся друг на друга. Я понимаю, что сморозила глупость, но ведь он первым начал. Или нет?
– А вы сейчас что имели в виду? – осторожно переспрашиваю, чувствуя, как щеки заливает краска.
– Магический потенциал, конечно. А вы? – Он замечает мой взгляд, невольно скользнувший в область того, что я имела в виду, швыряет на стол многострадальную сигару и закрывает лицо ладонью. – Быть такого не может! Извините, я просто не знаю, что на это сказать.
Я тоже. Я вообще жалею, что не родилась немой. В тишине отчетливо слышно тиканье часов, отмеряющих секунды моего позора. Макс приходит в себя первым.
– Моя вина, отвык вести светские беседы. Давайте сделаем вид, что ничего не произошло, и начнем заново, идет?
– Да, конечно. Простите меня. Вот только все-таки непонятно, как же вы стали магистром в Академии наук, если маг вы посредственный?
Прикусываю язык с досадой на свою несдержанность. Зачем расспрашиваю? Он ведь может принять это за интерес к своей персоне, а мне это крайне нежелательно. Лучше стараться убедить, что ловить здесь нечего, глядишь, будет стимул поскорее от меня избавиться.
– Я талантливый администратор. К тому же в науках как раз-таки преуспел, в основном в теоретических. – Он все-таки решается вновь посмотреть мне в глаза. – Леди Валерия, поверьте, вам ничто не угрожает. Я не собираюсь навязываться, и мои родственники тоже, как бы им ни хотелось заполучить вас в семью.
– А вы сами? Точно этого не хотите? – переспрашиваю настороженно, и он клятвенно заверяет, что ни в коем случае. Вряд ли он нарочно, но вышло как-то обидно.
– Я хочу вам помочь и не имею ни малейшего корыстного интереса. Разве что не желаю, чтобы моя оплошность стала достижением широкой общественности. Да и это не так уж страшно, не беспокойтесь.
Я и не беспокоюсь, злюсь только. Дурацкая какая-то ситуация выходит, с какой стороны ни взгляни. А самое неприятное, что Макс мне на самом деле нравится, не хочется на него обижаться, и дело не во внешности. Просто почему-то кажется, что человек он хороший и что ему можно доверять.
5. 5.
За ужином хозяева ведут себя так, будто ничего не случилось. Мы не спеша трапезничаем под легкую светскую беседу, обмениваемся любезностями и улыбками, пьем вино. К тому моменту, как подали десерт, я расслабляюсь настолько, что забываю о проблемах. Приятные они люди все-таки.
Перед тем как разойтись по спальням, леди Робейн ненавязчиво предлагает мне успокоительное.
– Я всегда плохо сплю на новом месте, дорогая. Капли здорово помогают.
Я не отказываюсь. Не хватало еще таращиться всю ночь в потолок и себя накручивать. Возможно, это моя личная особенность, но бессонными ночами все видится мрачным. Ситуации кажутся безвыходными, проблемы – абсолютно нерешимыми, и вся жизнь представляется какой-то несуразной, неправильной.
К утру обычно проходит, так что лучше спать, чем думать о всякой ерунде.
