Один из Хранителей заметил Лиру. Его фасеточные линзы сверкнули, повернувшись к ней. Он не побежал, а сдвинулся в пространстве, оказавшись в нескольких метрах. Одна из его щупалец-лезвий взметнулась. Лира зажмурилась.
Выстрел. Тяжелый разрывной патрон ударил Хранителя в "грудь", отшвырнув его назад. Хитиновый панцирь треснул, из трещины брызнула струя густой, фиолетово-черной жидкости, похожей на кровь, но пахнущей озоном и горечью. Существо зашипело, звук похожий на лопанье пузырей в смоле. Это был сержант Брак. Он встал между Лирой и тварью.
"УЧЕНЫЙ! КОНТЕЙНЕР! ПОПАЛСЯ ЖИВОЙ ЭКЗЕМПЛЯР!" – закричал он, перезаряжая гранатомет.
Хранитель был ранен, но не убит. Он корчился, его щупальца судорожно били по костяному полу. Фиолетово-черная "кровь" растекалась, шипя и испаряясь. Лира, преодолевая оцепенение, рванулась вперед, достав из ранца прочный контейнер из армированного пластика и нейтриниевой сетки (подавляющей пси-активность, как надеялись инженеры ОЧ). Она нажала на шокер, встроенный в захват манипулятора скафандра. Дуга синего электричества ударила в корчащегося Хранителя. Существо дернулось, его фасеточные линзы померкли. Лира, дрожащими руками, сумела подтащить контейнер и, с помощью манипулятора и ноги (она не решалась прикоснуться), затолкать извивающуюся тварь внутрь. Защелкнула замки. Контейнер завибрировал. Хранитель бился внутри.
"Образец взят!" – крикнула Лира, чувствуя приступ тошноты.
"Отлично! Теперь ВЫБИРАЕМСЯ ОТСЮДА!" – рявкнул Брак. "Все живые – ко мне! Прикрытие! Дымовые! ОГОНЬ!"
Оставшиеся гренадеры (их было меньше двадцати) открыли шквальный огонь, создавая стену свинца и плазмы. Дымовые гранаты заполнили проход едким дымом. Под прикрытием хаоса группа ринулась обратно к барже. Хранители не преследовали. Они исчезли так же внезапно, как появились, оставив на костяном полу лишь лужи фиолетово-черной жидкости и тела убитых солдат. И всепоглощающий Шепот, который теперь звучал как злобное шипение: "…украли… принесет боль… проснется…"
На борту "Потрошителя-3" царила гнетущая тишина, нарушаемая только стуком сапог по металлу и стонами раненых. Запах крови, пота, горелой плоти и… чего-то нового. Сладковатого, химического. От контейнера с Хранителем. Лира прикрепила его к стене в изолированном отсеке. Контейнер все еще вибрировал. Сквозь смотровое окно она видела, как раненое существо шевелится, его фасеточные линзы тускло светятся. Ее ассистенты, бледные, как полотно, готовили оборудование для первичного анализа. Сержант Брак снял шлем. Его лицо, покрытое шрамами и потом, было искажено не столько усталостью, сколько бешенством.
"Твари! Падаль! Они не воюют честно! Трусы и колдуны!" – он ударил кулаком по переборке. "Мы их достанем! Мы спалим всю их костяную помойку!"
"Сержант," – тихо сказала Лира, просматривая предварительные данные скафандра. "Биологические образцы с места боя… эта 'кровь'… и частицы в воздухе… они… реагируют на психическое состояние. Мои сканеры зафиксировали всплески их активности во время паники и атак солдат. Как будто… питаются страхом. Или усиливают его".
Брак фыркнул: "Ерунда! Пули и плазма их берут. Значит, умрут, как все". Он отвернулся, отдавая приказы по пересчету потерь.
На борту "Усмирителя Праведности" образец встретили как трофей. Капитан Варк лично наблюдал за транспортировкой контейнера в высокобезопасную лабораторию "Альфа". Его глаза горели.
