Никто не шелохнулся, чтобы прийти несчастной на помощь — шуба у женщины не выглядела ни новой, ни дорогой.
Март негромко выругался.
— Согласен, — с готовностью поддержал его Гилберт. — Разлеглась тут. Весь вид портит. Смотри, какие за ней красивые горы… Эй, ты куда?
Боги, пошлите ему терпения, чтобы не прибить этого заносчивого кретина…
Поправив на плече широкий ремень сумки с вещами, Март двинулся наперерез уже редеющей толпе. На ходу пару раз поскользнулся, случайно заехал кому-то локтем в бок, пытаясь удержать равновесие. Буркнул извинения, получил в свой адрес проклятие и только после этого добрался до цели.
— Вставайте. — Остановился возле женщины и протянул руку.
Та тут же распахнула глаза и часто заморгала, удивленно уставившись на протянутую ей ладонь в черной кожаной перчатке.
— Ну же, хватайтесь. — Март несколько раз сжал и разжал пальцы. Но, очевидно, у женщины не осталось сил даже на то, чтобы приподняться. — Давайте, — вздохнул он, сам обхватил ладонь в толстой вязаной рукавице и, поддержав еще и под локоть, помог несчастной подняться.
— Уф-ф… — выдохнула женщина, вновь обретя вертикальное положение. — Спасибо вам, мо… — И обмерла, вскинув на него глаза.
Видимо, она собиралась сказать «молодой человек», но так и не договорила.
Когда Мартин наклонился, спасающий от снега капюшон упал на глаза, и он сбросил его на плечи, чтобы не мешался. Собранные же в короткий хвост волосы не скрывали мочку уха, на которую теперь и уставилась в ужасе женщина.
Март не носил серьгу-ограничитель магии вот уже три года, но, как и у других темных, отверстие, оставшееся после нее, даже не думало зарастать. А в Реонерии любой, кому было больше трех лет от роду, знал, что означает такой след и от чего он остался.
Женщина вздрогнула и отшатнулась. Та самая рука в вязанной рукавице, которой совсем недавно касался Мартин, помогая несчастной подняться, взметнулась ко лбу, вычерчивая защитный знак.
— Дремучие люди, — фыркнул подошедший Гилберт. И женщина замерла, не окончив движение; во все глаза уставилась на новое действующее лицо. Белый маг сгримасничал. — Да не действует это на них, только злит!
Лицо горожанки побледнело.
Март мысленно выругался. Подхватил Гилберта под руку и потащил за собой к выходу с пристани.
— Пошли, помощничек.
Юноша-носильщик, которого Поллоу успел нанять, пока Мартин отвлекся, с готовностью потащил вслед за ними внушительный багаж белого мага.
— Еще раз, — холодно повторил Март, уперев ладони в столешницу и практически нависнув над собеседником, инстинктивно вжавшимся в спинку своего кресла, — только теперь что-то более внятное, чем «ничего не знаю, так получилось».
Дейл Хорес, глава местной Гильдии магов, судорожно сглотнул и в очередной раз мученически скосил глаза на золотое кольцо-печатку на пальце настойчивого визитера. Такие кольца имелись лишь у немногих приближенных к королю — знак высочайшего доверия его величества и права говорить от его имени. Дома Мартин никогда не носил свое — в столице его знали в лицо, и его положение не требовало доказательств. Здесь же, чтобы хотя бы попасть в кабинет начальства, ему пришлось тыкать печаткой в нос буквально каждому встречному магу. Белому магу.
— Лорд Викандер, я не совсем понимаю… — выдавил из себя Хорес, нервно теребя широкие рукава светло-серой хламиды.
Еще один показатель того, как обстоят дела на севере: если в столице в подобной одежде до сих пор ходили лишь немногие упрямцы вроде Гилберта Поллоу, то тут в хламиды были облачены все белые маги без исключения. Прямо-таки путешествие в прошлое. С той лишь разницей, что на сей раз прибывший в город черный маг был не изгоем с ограничивающей серьгой в ухе, а доверенным лицом самого короля — знатный диссонанс в сознании местных.
