- Угу, - довольно кивнул Марк.
После недолгих препирательств мы остановились на фольксвагене «Golf», поскольку дешевле был только «Opel», а мне его когда-то не рекомендовали, как машину нежную и хрупкую.
Все-таки «Фольксваген» - хорошая машина, очень даже, хоть и «народный автомобиль». Всегда о такой мечтал. Мягкий ход, автоматическая коробка передач. Не то, что какой-нибудь «Москвич», где рука болит от бесконечного переключения скоростей...
Мимо плыли невысокие лесистые горы, в долинах раскинулись виноградники и поля пшеницы, уже скошенные, с аккуратными круглыми скирдами, похожими на нарезанный рулет. Пахло хвоей и лимонником. Поля сменяли маленькие деревни и городки с белеными домиками с черными линиями по второму этажу, под красными черепичными крышами. И здесь в машину врывался запах олеандров. Розовые, белые, багровые они цвели почти возле каждого дома.
Горная дорога была такой ровной и ухоженной, каких и в Москве мало. Дык, Пиренеи! Не Урал какой-нибудь или Кавказ, где езда по горным дорогам в кайф только для любителей адреналина. Хотя, все равно мотает здорово. Повороты, спуски, подъемы.
У меня был друг, который не любил водить машину, тот самый биржевой спекулянт. Мошенник он был прожженный и авантюрист. Выехал как-то на встречную полосу и разбил свое «Вольво» о «Волгу» министра Правительства Москвы. С тех пор за руль не садился, говорил: «Муторное занятие!» и нанимал шоферов. Никогда его не понимал. Такое наслаждение!.. Особенно по здешним дорогам.
Я с трудом выторговал у Марка право сесть за руль, настолько он не доверял моим способностям. Но, увидев, что я все-таки не совсем «чайник», блаженно откинулся на сиденье и расслабился. Настроение портила только жара. В салоне автомобиля можно было запросто свариться, и мы то и дело передавали друг другу бутылку охлажденной «Колы». Когда мы миновали Памплону, в лесу справа от нас возник расширяющийся клин пожелтевших деревьев.
- Странно, - удивился я. - До осени еще Бог знает сколько!
- Обрати внимание на стволы.
Стволы были обгоревшие.
- Зеленка не горит, - добавил Марк. - А огонь идет вверх. Потому и клин.
Я даже обиделся. В конце концов, у кого из нас университетское образование?
Такие выгоревшие клинья встречались еще не раз, а однажды мы видели далекий дым и выжженные поля. Еще бы в такую жару! Как мы сами еще дышали?
Мы купили перекусить в маленькой горной деревушке, и я спросил, далеко ли до резиденции Святого Бессмертного Игнатия Лойолы.
- Отсюда еще километров пятнадцать. Третья развилка. Только вас не пустят, - хозяин магазинчика усмехнулся в черные усы. - Там стоит кордон братьев иезуитов и всех заворачивает. Старик Иньиго вообще никого не принимает. А уж туристов, - он выразительно посмотрел на нас.
- Терпеть не может.
- Нас примет, - весомо возразил Марк.
Черноусый пожал плечами.
Иезуитский кордон представлял собой двух молодых людей в серых пиджачках поверх беленьких рубашечек и при галстуках.
- Как они не задыхаются в такую жару! - изумился я.
Мы вышли из машины и направились к иезуитам.
- Здесь проезд закрыт! - объявил один из них. - Это не туристский объект.
- Мы не туристы, - успокоил я. - У нас дело к Святому Бессмертному Игнатию Лойоле. Мы прибыли с дипломатической миссией от Эммануила, первого консула Российской республики.
На меня посмотрели с явным недоверием. Тогда я достал дипломатический паспорт и помахал им перед носом серопиджачников. Марк последовал моему примеру. Паспорта были пойманы и тщательно изучены. Охранники переглянулись, в их глазах мелькнул интерес. Один из серых вынул мобильник и удалился куда-то в кусты. Мы терпеливо ждали.
