Что имеем, не храним, потерявши – плачем - страница 56

– Зачем, Володя. Это подарок.

После они еще, чуть походили по рынку, зашли в продовольственный магазин, купили вино, кое – что из продуктов. После, Куренков настоял, поехали до её дома, на такси.

В дороге она его еще, чуть упрекнула.

– Последний раз чтобы на такси, Володя. Ты пока еще студент. Не стоит тратить деньги.

– Но я еще в редакции работаю, – возражал ей еще он. – Вот, сегодняшнюю статью, напишу. А напишу я его точно. Считай, Лариса, поручение редактора, я выполнил.

– О чем там твоя статья?

– Да там авария, на заводе произошла. Рабочий в реанимации. Вот, об этом мне и надо написать. К завтрашнему дню.

– Володя. Как тогда, наша любовь? – испуганно лепечет она. – Когда мы успеем.

Куренков от этих ее слов, смущенно тыркается головою, в её груд.

А дома она, прямо с порога, стала срывать с него одежду.

– Лучше, не сопротивляйся, – говорит она, тёплыми руками трогая его. – После мы покушаем и примерим твою рубашку, а пока, идем в спальню.

И снова эта карусель. Господи, какая она ненасытная. Куренков, второй раз в своей жизни, в постели с женщиной. Трепетно хрипел, под её натиском. А еще, хватало ему время удивляться, и думать, над «бессовестным» действием Лариски.

Затем они, откинувшись на спины, долго лежали, остывая.

Потом, когда чуть остыли, она приподнялась на локти, спросила.

– Тебе понравилось, Володя?

Он, конечно, растерян, потому он, ничего в ответ не мог ей сказать. Затем, вздыхая, приподнялся, сказал.

– Я первый пойду ванную.

Вскоре, и она к нему присоединилась. В таком ракурсе, с непривычки, ему совсем плохо стало. Торопливо, нервно смыл себя пот с тела, выскочил из ванной, тем самым заставив ей, расхохотаться следом.

– Полотенце, полотенце, возьми! – выкрикнула она, все еще смеясь, над выходкой его. И приоткрыв дверцу ванной, подсунула ему полотенце.

После они, конечно, вдвоем накрыли стол, на кухне. Потом, она разрешила ему уединиться, знала, ему статью надо написать к завтрашнему дню, а сама, как только он ушел в другую комнату, с кипой бумаги, ушла в спальню. Не потому, что хотелось ей чуть полежать, отдохнуть от этого карусельного калейдоскопа, хотелось ей, все же поразмышлять, об отношении с нею с ним. Да ведь, до этой случайной встречи, с этим молодым парнем, у нее не было, ни с кем никаких встреч. Ушел её муж, крепкий, перспективный, и даже по нынешним меркам, чуть продвинутый. В свое время, когда все это рушилось в стране, с приходом этой власти, во главе с Ельциным, он или был хитрый, или все же имел, в этих властных районных структурах, «знакомого» своего. Она тогда, еще не была знакома с ним, но он уже, к тому времени, был богат, по российским меркам. Хотя он и утверждал, много раз ей, то, что он имеет сейчас, эта заслуга его папы, мамы. Видимо, он так ей говорил, или просто навешивал ей на уши «лапшу». Чтобы, случае чего, если разбегутся, сохранить свое, «не честно нажитое» богатство. Ведь в то время, когда он обогащался, власти, как таковой, что уж там скрывать, почти на местах не было. В то время, кого только можно было увидеть, в этих коридорах власти. А этих, тогда, «комсомольцев 90 годов», в то время, никто их уже не считал серьезными политиками. Да, они, и не контролировали, что происходило вокруг них. Так как им в спины тыркались, уличные «серьезные парни». Которые тоже, не хотели отставать от этих «сладостных пирог», называемых: «фондом имущества». А эти фонды, тогда распределялись, кто – кому, чтобы укрепить власть на местах. Да и электорат, тогда их хорошо помогал. Эти бумаги, ваучерами называемые, тогда за эти бумаги, обещанные этому электорату, что за этих бумаг, они получать две «Волги», вначале вскружило и их тоже голову. И они тогда, слепо дрались в очередях, получить их первыми, как собаки кидаются на кость. Затем, когда они медленно отрезвлялись, поняли, что их просто обманули эти «Чубайсы». В магазинах, и всяких там ларьках, как по команде, сразу выставили на прилавки, дешевого вина, которые они тогда стоили, при советах еще, где – то двадцать чем – то рублей, или все же, двадцать два, под названием «Солнцедар». «Получился так: «Залейся народ. Это вас отупит мозги». А бумаги эти, так называемые ваучеры, теперь уже как ненужные, куда их было девать? «Обтереться в туалете», все же жалко. Кто – то продавал его за бутылку водки, а кто, думая, что он умнее всех, относил их на производство, где они еще трудились. Но и там, был вселенский бардак. Собирала там, эти ваучеры, какая – та кладовщица, порученной ей начальством. Затем, на глазах у этого электората, производство, становился почему – то банкротом. Стараниями этих, видимо же «директоров». А людей, то ест, работников, после стали открыто уже выбрасывать на улицу. А «директора» сами, теперь уже, становились «хозяевами» этих заводов и фабрик. От этого «бесплатного сыра». Удивляло только, почему эти «начальники», не боялись тогда своего электората? Что еще интересно? Так и у Ларисы муж, с помощью папы и мамы, стал за одну минуту, хозяином этого большого универмага в городе. Вначале, когда она выскочила за него замуж, девочка еще, только окончила университет, наивная еще, видимо, была, но красивая, тоже его поразила её эта, улыбка. Парень, сума сходил, от её красоты. А ей, что было выбирать. Он ей вначале, все что обещал, дал все для её жизни. Видимо, не устояла она тогда, от этих «подач ков». Это уже потом, он изменился. Нет, он её не обижал. Давал все, что ей требовалось. Но она вскоре стала замечать, что он, кроме нее, ходит еще и к другим женщинам. Но однажды, ей пришлось сильно покраснеть, когда она проверилась в роддоме. Диагноз ей там поставили, «триппер». Такого оборота, она от него, от мужа, конечно, не ожидала. И что ей оставалось делать. Конечно, закатила вселенскую истерику.