– А если он и есть чёрт? – неожиданно возник из воздуха прозрачный фантом с фигурой и лицом юной девушки. – Неужели станете убивать свою бессмертную душу?
– Кто вы? – ахнула я.
– Вы меня-то боитесь, – тая, с сарказмом произнесло привидение. – А что с вами будет, если увидите то, что увидите! Помните, в полночь вы должны быть в подвале. Осталось совсем немного.
– Не ходи туда! – неожиданно взмолился внутренний голос, и мне показалось, что я слышу мысли Черныша. – Положись на слова Артура, он сказал, что скоро не будет покидать тебя.
Как бы я хотела последовать предложению кота, участливо заглядывавшему мне в глаза, но что-то или кто-то настойчиво гнал меня в этот проклятый подвал, где должно случиться нечто невероятно плохое, страшное, которое затмит мой разум и вытолкнет из замка в холодный, равнодушный мир, отнявший у меня мать и отца.
С полчаса я сидела оглушённая мечущимися в хаосе мыслями, а затем, проклиная себя за любопытство, ближе к полночи спустилась в эту жуткую комнату слева. Осторожно ступая, на цыпочках прошла к приоткрытой двери и увидела стоявшего ко мне спиной Артура.
И когда часы на главной башне пробили ровно двенадцать, он, как подкошенный, упал на пол и стал обрастать шерстью.
– Нет! – хотела закричать я, но прикрыв рот ладонью, бросилась вон из замка.
Возле ворот стояла высокая бестелесная женская фигура в длинном балахоне, она ждала меня.
– Садись, – скомандовала фигура, и из сгустившегося сизого воздуха образовался экипаж с бьющими в землю копытами двумя чёрными лошадями. – Знаю, где ты живёшь, через семь минут будешь на месте.
Я машинально забралась в карету, закрыла глаза и почувствовала, что поднялась вверх. Сколько провисела в вибрирующем воздухе, не помню, только очнулась на своей постели в квартире холодного, жестокого мира, отобравшего у меня маму и папу.
Сказать, что мне стало плохо, не сказать ничего. К тому же, не было рядом Черныша, он остался с Артуром, оказавшимся оборотнем.
Рывком встав с кровати, я прошла в ванную, открыла смеситель и завыла, слёзы катились по щекам ручьями, сердце стягивало стальным обручем, ноги и руки противно тряслись, подгибались колени. Наконец, сознание покинуло меня, и я повалилась на дно ванны. Очнулась, когда лицо стало погружаться в воду, которая начала заливать пол.
Времени обдумывать создавшуюся ситуацию не было, я принялась за ликвидацию аварии, и это хлопотное действо остудило невыносимую душевную боль.
– Спокойно, Мила, спокойно! – громко сказала я, когда работа закончилась, затем прошествовала в зал, вынула из мебельной стенки бутылку початого дагестанского коньяка, налила в большой бокал и залпом выпила.
– Вот и хорошо, – чувствуя, как спиртное горячими струйками разливается по жилам, прошептала я. – Завтра позвоню Ульяне или бабе Зое и уеду отсюда на месяц-другой. А сейчас спать, сон сократит время ожидания утра.
И действительно, около девяти я уже набирала телефон подруги.
– Куда ты делась там, на даче? – закричала Уля, когда услышала мой дрожащий голос. – Главное, одежда на месте, обувь на месте, а тебя нет! Это что, был розыгрыш?
– Нет, не розыгрыш, – пробормотала я. – Ты где сейчас?
– Дома, – минуя паузу, проворчала Шевцова.
– Жди, – буркнула я, отключилась и через пять минут уже стояла на остановке.
Маршрутка подошла сразу, поездка пролетела мгновенно, будто кто-то спешно повернул стрелки часов. Очухалась уже в квартире обнимающей меня подруги. Она была одна, её родители улетели в Египет, а потому после моего рассказа предложила остаться пожить у неё, на что я с радостью согласилась.
