— Что... Что... — я просыпаюсь от настойчивых поцелуев. Они атакуют мою шею. Впервые так требовательно и жадно меня целуют чьи-то горячие губы.
— Я так давно хотел тебя, Аня, — рычит Петр.
Я не вижу его лица, я словно все еще в полудреме. Но я слышу его голос, от него все тело вибрирует. И... Боже! Его руки сминают грудь и с треском разрывают черное короткое платье. Боже... Так нежно и грубо... Боже, так сладко!
Он резким движением, не спрашивая, переворачивает меня на живот и стягивает лоскут, в который превратилось черное платье. Кладет руку на мою шею, ведет ее ниже. Спина вся в мурашках... Почему он ведет себя так, я не понимаю!
— Давно мечтал о тебе, — шепчет в ухо и упирается животом в ягодицы. Я чувствую, какой он горячий и как сильно хочет меня. Пискнуть не успеваю, как Петр отодвигает трусики и входит в меня. Резко. Неожиданно. До крика, с которым я просыпаюсь и осознаю, что я в своей комнате.
Что это было? Боже!
Сердце колотится, тело не слушается. В кровати больше никого нет. Лишь я сижу и пытаюсь отдышаться.
Сон... Это был всего лишь сон, но он был таким реальным!
— Слушай, — голос Петра доносится из коридора, — я твоего щенка, считай, пальцем не тронул. Но еще раз увижу его рядом с ней, ты меня, Егор, знаешь. Дела делами, но от меня больше не будет поддержки. И тогда плакали твои выборы… Пусть только пальцем ее тронет или посмотрит в ее сторону, ему же хуже. Мой разговор с твоим сыном будет коротким.
Петр прощается и несвязно ругается. Шумно выдыхает. От этого чувствую себя виноватой. Свалилась на его голову...
Я все еще пытаюсь отойти от сна, сажусь на край кровати. В целом, не считая эмоциональной встряски, чувствую себя нормально: шкаф передо мной практически не расплывается, но голова немного чугунная.
— Ты как себя чувствуешь, Ань?
— Вроде неплохо, — заторможенно отвечаю я и поворачиваю голову в его сторону. После жаркого сна смотреть на Петра не так просто. Шея горит, ягодицы чувствуют его прикосновение.
Петр входит в комнату и садится рядом. Мой взгляд падает на окно, за которым должна стоять машина Игната. Напрягает еще и телефонный разговор, часть которого я услышала.
— Он уехал, не переживай. Мы сейчас тоже уедем. Приходи в себя, я пока сделаю пару звонков. Чай будешь?
Не могу сдержаться и расплываюсь в улыбке. Сам Петр Алексеевич, владелец большой строительной компании, в моей скромной крохотульной квартире и предлагает сделать мне чай. Так легко и по-хозяйски.
Этот день точно не сон? Почему-то предложение отца моей подруги одновременно забавляет и трогает меня до глубины души. Наверное, это остаточный эффект обморока.
— Буду чай.
Петр кивает, а его взгляд задерживается на мгновение на моих губах, после чего он выходит из комнаты.
Мои губы печет от его внимания. Мне кажется, я чувствую на них его вкус. Едва уловимые нотки табака подсказывают мне, что я скорее всего не ошибаюсь. Я провожу по губам пальцем, будто это позволит мне нащупать следы поцелуя. Мое сердце начинает бешено колотиться.
