— Первый: я подожду, когда подъедут мои ребята из охраны.
— Петр Алексеевич, — ошарашенно говорю я, а отец моей подруги слегка морщится, — вы что? Не надо охрану. Вы и так со мной возитесь целую ночь.
— Значит, не хочешь охрану?
— Конечно же нет! — испуганно выкрикиваю я. — Не надо никого дергать, не надо кого-то вызывать из-за меня. Уже ночь, пусть они спят.
— Спят, значит, — усмехается Петр. — Тогда у меня есть второй, запасной вариант.
— И какой же?
— Я заберу тебя.
Я хочу возмутиться, но Петр одним взглядом показывает, что не стоит ему перечить.
— Это не обсуждается. Если ты не хочешь охрану, то ты уедешь со мной. Аня, больше вариантов у тебя нет. Это последний, — он медленно переводит взгляд, и я вслед за ним поворачиваю голову, отслеживая, что привлекло внимание Петра Алексеевича.
Возле подъезда стоит мерседес моего мужа. Игната в нем нет. Скорее всего прямо сейчас он стоит возле моей квартиры и звонит, не отрывая от кнопки звонка своих пальцев. Недовольный и злой, ждет меня или долбится в дверь. Если уже не вынес ее…
— Думай, Ань, потому что времени у тебя осталось мало. Сама не решишь, я решу за тебя.
Мои пальцы подрагивают. Все сотрясается от предстоящей встречи. Но я беру себя в руки.
— Я сейчас поговорю с Игнатом, и он уедет, — немедля тянусь к дверце машины, но голос выдает мое состояние. Я и сама прекрасно понимаю, что муж просто так не отстанет. Я слишком хорошо знаю его. Характер Игната — не подарок.
Он не умеет просто разговаривать, он слишком вспыльчивый и эмоциональный. А это значит, что сейчас соседи будут слушать все то, о чем я не хотела бы распространяться: сбежавшая невеста и изменивший на свадьбе жених — это позор. Я не скоро смою с себя это пятно.
Петр выходит из машины вслед за мной. Идет уверенным твердым шагом рядом, чуть ли не вплотную, словно готовится принять удар на себя. Он мельком смотрит на машину Игната и ждет, когда я открою дверь в подъезд.
Меня немного потряхивает. Как же хорошо, что Петр Алексеевич не разрешил мне уехать на такси. Как же я благодарна, что он привез меня, ведь с ним мне намного спокойнее.
— И как это понимать? — раздается голос моего мужа. Он входит в подъезд вслед за нами. — Не хочешь со мной объясниться, Ань? — цедит сквозь зубы и смотрит на Петра Алексеевича.
Я замираю у двери квартиры с ключом в руках. Мне очень страшно. Я понятия не имею, что сейчас будет.
— Ты подумала над моим предложением? — игнорируя Игната, тихо спрашивает Петр и слегка наклоняется ко мне. От этого мой муж приходит в бешенство и ускоряется. Он летит по лестницам вверх, перешагивая через ступени.
Я знаю, что он мне ничего не сделает, потому что Петр Алексеевич не позволит ему. Но я все равно переживаю. Мне очень страшно!
Понимаю, что еще немного и Игнат перейдет на обвинения и крики. Как можно скорее трясущейся рукой вставляю ключ в замок. И, как только та открывается, я слышу обидное слово в спину:
— Шлюха!
— Ань, вещи собирай, — говорит Петр и подталкивает меня в квартиру. — Повтори-ка...
— Потаскуха! — выкрикивает мой муж, и в этот момент Петр Алексеевич закрывает входную дверь перед моим носом, а сам остается в подъезде с Игнатом.
Я слышу громкий хлопок, после которого тирада оскорблений мужа резко прекращается.
Что происходит дальше, я не могу понять. Перед глазами от страха все плывет. Я переживаю за Петра Алексеевича. Одному богу известно, что сделает разъяренный Игнат. Мне кажется, сейчас он невменяемый.
