─ Я ни на что и не надеюсь…
─ Замолчи! ─ рыкнул он, схватив меня за шею, и сдавил так, что воздух практически не попадал в лёгкие. ─ Он не просто мой единственный ребёнок! Он кронпринц, наследник и последний чёрный дракон, который способен взять власть в свои руки после меня. Я не дам какой-то пришлой выскочке погубить его!
Горло раздирало от боли, когда мужчина меня, наконец, отпустил. Я закашлялась, пытаясь восстановить дыхание, в то время как дракон, явно удовлетворённый запугиванием сирых и убогих, собирался меня покинуть, но я не дала ему так просто уйти.
─ А можно конкретнее, Ваше Величество? ─ всё ещё сипя, поинтересовалась я. ─ Почему Вы думаете, что я его погублю? Есть точная уверенность? Или Вы не доверяете всем иномирянам без разбора? Я просто пытаюсь понять, за что именно на меня Вы спускаете всех собак? ─ И одну конкретную, в плаще. Правда, благодаря ему моя личная жизнь просто заиграла новыми красками, ага.
Показалось, он удивился тому, что вообще собирался мне отвечать – рот открылся и тут же захлопнулся, чтобы вновь распахнуться.
─ Нахалка.
Но это почти восхищение сказало мне гораздо больше, если не всё.
─ Значит, во дворце и правда кто-то есть, ─ пробормотала я, забывшись, и тут же поймала взгляд, полный опасения, однако дракон слишком быстро взял себя в руки, а после самоустранился, не сказав ни слова об отборе, оставляя меня с полной головой размышлений.
Значит, и таким, как он бывает страшно...
Из-за этой встречи в сон я провалилась, как в глубокую, тёмную яму, и в первый момент мне чудилось, что я и правда куда-то падаю, пока кто-то не подхватил, удержав от провала в бездну, не успокоил ласковым шёпотом. А потом я оказалась во дворе нашей дачи ярким, солнечным днём. Всё выглядело таким реальным, что поверить, будто это не по-настоящему, было трудно, но я, тем не менее, знала, что это не простой сон.
Брат нашёлся в гараже, откуда доносились звуки гаечного ключа, и я отправилась в ту сторону. Марк не поднял взгляда, когда я вошла, однако улыбнулся, как только я подошла ближе, присев рядом и заворожённо глядя на то, как двигаются его руки.
─ И почему такое лицо? ─ спросил, не отрываясь от процесса замены шины.
─ Мне кажется, я запуталась. Как в шахматах, знаешь? Какой бы ход ни сделала, всё равно проиграю.
─ А, цугцванг… ─ протянул он понимающе, заставляя вспомнить, как дед, вернее, отец, мог часами мучить нас этой игрой. ─ Ты знаешь все ответы, мелкая. Просто не готова принять их.
Моя проблема как раз и состояла в том, что если я приму ту правду, которая всё это время зудела где-то в самой потаённой части моей души, уже никому и никогда смогу верить, а я вовсе не хотела становиться такой версией себя. Отрёкшейся от всех.
─ И когда ты успел стать философом?
─ А что в коме ещё делать? ─улыбнулся Марк, взъерошив мои волосы, как частенько делал при своих друзьях, и какое-то время я привычно ворчала, а он смеялся. Я была готова вечность слушать этот голос, смотреть на него, впитывая в себя родной образ, но хорошо знала, что чем больше ты позволяешь себе пребывать в иллюзиях, тем больнее тебе будет.
Вот и не стала.
─ Мы увидимся ещё, как думаешь?
─ Верь в это, сестрёныш.
Похоже, кроме веры, мне ничего больше не оставалось…
Образ брата начал стремительно таять, и он, кажется, хотел что-то добавить, но не успел – будильник не дал побыть дома ещё хотя бы малость, возвращая меня в суровую реальность враждебного мира, который мог бы быть нашим.
