“Пора падать в обморок, – озабоченно подумал Лаврик. – Пока все будут в растерянности, я подловлю момент и вырвусь на улицу – а там меня не всякая собака догонит… Ну, пора. С богом”. Вскочив, он картинно взмахнул руками, пискнул и медленно, чтобы не ушибиться, упал на сцену. Все внимательно притихли. Прокурор так и застыл с протянутой в его сторону рукой. Ойкнула секретарша Красава Путятишна.
– Что это обвиняемый делает там? Чего он улёгся и замер? – испуганно вскричала судья Нагайкина. Он что… того, что ли?.. Мне будет плохо! Ну сделайте что- нибудь!
Прокурор и судья Плетюганов подошли к лежащему прелюбодею. К ним присоединился подбежавший Сидор Карпыч. Он ногой потолкал Лаврика в бок. Прокурор и судья присели на корточки и принялись искать пульс на руках и ногах Лаврика.
– Однако… пульса, кажется, нет, – задумчиво произнёс прокурор.
– Да, пульс не прощупывается, – согласился с ним судья и попытался раскрыть у обвиняемого веки. – Дышит – через четверть минуты обрадовал он всех и стал зачем- то растирать Лаврику уши. Тот еле сдержался, чтобы не рассмеяться. – Без сознания он.
Наиболее любопытные и сердобольные зрители столпились у сцены.
– Преступник повержен. Приговор приведен в исполнение. – цинично просипел молодец с быдловато- разбойничьей ухмылкой мужчине в шляпе, встал и тоже направился к сцене.
– Напали всем скопом на одного и расправились! – с укором посмотрев на Недотрогиных, возмущённо сказала седовласая женщина с добрыми глазами.
– Довели парнишку до инфаркта! – поддержала её ещё одна женщина. – Затравили. Подумаешь, девку потискал – велика беда.
– Случись с вашей девкой такая ситуация, что бы вы сделали? – огрызнулась тётка Джульетты.
– Случись подобное с нашей девушкой – не стали бы мы поднимать истеричный шум на всё село, да ещё суд- спектакль устраивать, – с упрёком в голосе ответила ей женщина.
Обменявшись неприязненными взглядами, спорщицы отвернулись друг от дружки.
Бойкий Гаврюха Нюхов, поманив к себе пальцем Паньку Дрянькина и Ваньку Встанькина, стал с ними заговорщицки перешёптываться. Затем парнишки, взбежав на сцену, подошли к судье Кнутову и тоже пошептались с ним.
– Добро. Попытайтесь, – кивнул судья.
Троица заговорщиков, хихикая и перемаргиваясь, направилась к Лаврику. Склонившись над ним, Ванька и Панька шустро сняли с ноги кроссовку, а Гаврюха принялся щекотать несчастному «трупу» пятку. Через несколько секунд у Лаврика стала подёргиваться нога, затем туловище и руки. Он открыл глаза и что есть силы лягнул Гаврюху в грудь. Тот отлетел к краю сцены. Прокурор, махавший перед лицом обвиняемого носовым платком, отпрянул и изумлённо вскрикнул:
– Да он притворялся! Симулянт! – обернулся к зрительному залу и прорычал: – Морочил всем головы! Обмануть хотел! Надеялся избежать наказания!
– Вставай. Чего уж теперь лежать, – склонился над Лавриком Ванька. – Поднимайся, пол грязный. Измарался весь.
Лаврик сладко зевнул, потянулся, как будто только что проснулся, и сел, сильно огорченный неудачей.
– Срочный приговор ему! – разгневанно рыкнул прокурор и вернулся к своему столу.
Все зашумели, заспорили. Одни восхищались хитростью обвиняемого, другие возмущались. Особенно бесновались Джульеттины мамка, тётка и бабка. Степан Пантелеймонович молчал, уставившись на Лаврика тоскующим по французскому богатству взглядом.
– Суд продолжается в ускоренном темпе! – объявил судья Кнутов. – Подсудимый жульнически хотел избежать возмездия, а нам не терпится побыстрее осудить его и привести приговор в исполнение. Слово для окончательного обвинения предоставляется прокурору!
