– Конечно помню, – отозвался Рембо, тряхнув головой, что бы дремота отступила.
– Пил он водку, жарко стало, – стал объяснять Брюс подельникам, внимательно слушавшим его, – окунул лицо в бочку с водой – и захлебнулся. Как его ни спасали: и по спине били- колотили, и вверх ногами поднимали, и трясли – не помогло, не ожил. Теперь Гаврила на небесах чинит сапоги ангелам и архангелам.
– А святые небожители что, в сапогах летают? – лукаво скривил рот Селиван Кузьмич.
– Почему бы и нет, – развел руки в сторону Брюс. – Там же холодно, сплошные сквозняки.
Все рассмеялись, а Брюс громче всех.
– Да- а, много моих дружков- собутыльников променяли этот свет на тот из- за неумеренности пития, – сменив смех на лёгкую грусть, задумчиво произнёс Брюс. – Ну что, братва, нальём ещё и выпьем до дна всем смертям назло!
– Выпьем! – согласно кивнул Гвидон Додонович.
Рембо разлил водку по стаканам и кружкам. Все молча выпили. Закурив, Селиван Кузьмич, важно приосанившись, обратился к разбойничкам:
– Мне настойчиво подумалось – и это точно – что я со стопроцентной вероятностью граф. Давно чую, что во мне течет аристократическая кровь. Помню, ещё когда я брыкался в пелёнках, мама с папой нежно напевали, что наши предки – англо- французские графья. Отчётливо, как будто это было вчера, помню. Поэтому, уважаемые господа, прошу величать меня, вашего атамана – графом де Пендалюком! Ура, господа! Выпьем в честь меня! Наливай водки, Рембо!
– Ура много раз! Да здравствует наш великий и непобедимый граф де Пендалюк! – вскочив на ноги, льстиво прокричал Интеллигент.
Разбойнички тоже вскочили и встали в очередь, чтобы поздравить и пожать руку самозваному аристократу.
– “Ур- ра! Качай графскую особу, единственную в нашей шайке!” – заорал Брюс, и братва, схватив атамана за руки и ноги, принялась высоко подбрасывать его. Это Селивану Кузьмичу, как и в прошлый раз, очень понравилось, и он потребовал продлить удовольствие.
Подкинув графа ещё раз пять, разбойнички расселись вокруг костра и стали назначать себя князьями, баронами, маркизами, герцогами, виконтами. Неуёмный изверг Садист решил стать маркизом де Садом, а Неврастеник объявил себя маркизом де Помпадуром. Садист около минуты согревал его испепеляющим взглядом, затем сквозь зубы процедил:
– Я буду маркизом, а ты выбери себе другой титул!
– Нет, маркиз я, – категорически возразил Неврастеник. В последний раз предупреждаю: отрекись от этого титула!
– Да провались ты в…
– Я же тебе органы повырываю, мразь!
– А я откушу их у тебя!
– Пошли в сторонку, – вставая, позвал Садист Неврастеника. – Здесь нам не дадут добиться своего.
– Пошли, – кивнув, поднялся Неврастеник. – Улыбайся, на нас смотрят.
И два неразлучных врага, полные показного дружелюбия, направились в кусты мордовать друг друга.
После того как все выбрали понравившиеся им титулы, граф де Пендалюк присвоил им разнокалиберные чины. Его преосвященству и боярину Батюшке было присвоено звание лейб- повара шайки. Лев Гераклович Карапузькин, так как не смог доказать, что его предки в средние века были рыцарями, признан был временно исполняющим обязанности рыцаря, стал флигель- ординарцем атамана.
Барон фон Брюс получил чин главного начальника охраны, а князья Евсей Буханкин, Ерофей Тёлкин, Гордей Кобылкин и Еремей Бутылкин обрели чины гвардейцев второй гильдии.
Витязь Емельян Грамотеев (Интеллигент) получил назначение на пост тайного советника атамана, а виконт Тарзан Робинзонович Тьфуськин обрадован был чином помощника лейб- повара.
