– Нет, не боюсь. Без любви секс – гадость, а ты у меня политически грамотен, морально устойчив и не будешь брать греха на душу перед своей любовью. Грех тебя замучит.
Жизнь шла с её заботами и повседневными делами, что-то забывалось, что-то запоминалось, были маленькие огорчения и были большие радости. У Галины весной началась сессия. Если, как поётся в песне, от сессии до сессии живут студенты весело, то уже перед сессией всё веселье в сторону, если хочешь сдать экзамены на стипендию. Жизни студента в этот период не позавидуешь. Экзамены вымотали Галину основательно.
– Ты посмотри на себя, на кого только стала похожа! Глаза на затылке, а живот к спине прилипает, съезди домой, отдохни. Я буду сдавать экзамены в первом потоке, сдам, вернее, как только зачислят, если зачислят, то сразу подам телеграмму.
– А если не зачислят?
– Пойду работать на завод, буду получать профессию и буду готовиться к очередному поступлению в институт.
– До седой бороды, что ли? А когда учиться? Когда жить?
– Успеем, Галка, выучиться и пожить, – бодро отвечал Владимир, но на душе у него скребли кошки. Он знал и верил, что экзамены он сдаст, а вот хватит ли ему баллов? Летом простоев на стройке стало меньше,ё Владимира взяла к себе в бригаду отделочников Ольга Саватеева – бригадирша женской бригады.
– Сергей Владимирович, обратилась она к прорабу сразу, как только положила глаз на молодого и здорового парня, – ты мне дай в бригаду Коршуна, а то даёшь одних дохляков, а работу требуешь, а в бригаде ни одного путевого мужика нет. Долго она спорила с прорабом, но уговорила, и Владимир стал готовить штукатурный раствор, когда техника отказывала, то и таскать этот раствор на носилках с другим подсобником. Если бы не простои, то работа бы выматывала, но простои были, Владимир уставал, но не так, как уставали отделочницы, некоторые из них к концу дня просто валились с ног. Профессиональные женщины строители в бригаде были в меньшинстве, большинство девчат работали мало, и быстро уходили, едва попробовав тяжелой, физической работы. Сама бригадирша говорила: «Работа у нас только в кино красивая, а на деле как за целый день накидаешься, так вечером мужика уже не хочется, а скорее бы на койку и полежать». Новеньких надо было учить, а план этого не учитывал, план давался на каждого человека, кроме плана ещё требовалось и качество.
– А откуда, Сергей Владимирович, я тебе дам это качестве, скажи мне, кто это качество мне даст? Нынче если заплатишь как в прошлом месяце, то и последние девки уйдут. Все почти новенькие, говори спасибо, что хоть квадраты даём. Сама работаю как рядовая, если хочешь качества, дай мне дипломированных отделочников, понял?
– Я тебе их что, рожать буду? Готовь.
– Плати, тогда хоть эти будут держаться.
– Работай с качеством и платить буду. Спорили, пока им же самим не надоедало. Часто споры доходили до матов, матерились, но дело от этого не двигалось.
Ольге было около тридцати лет, на стройке работала более десяти лет, мужала характером, наливалась силой и выносливостью, а также освоила все мыслимые и немыслимые маты. Вышла замуж за такого же строителя, как и сама, родила двух сыновей. Муж уже второй год работал на Братской ГЭС, где платили деньги. Дома бывал редко, иногда раз в месяц, а этого для любой нормальной женщины в тридцать лет было явно недостаточно. В перекурах женщины сплетничали о мужьях и женихах. Когда Ольгу спрашивали о муже, она грубо шутила: «Я не корова, чтобы мне хватало раза в год, приедет, как на случку, раздразнит и уедет, я ему говорю: «Завязывай, а то однажды приедешь и найдёшь прибавку в семействе», а он смеется. Ему там хорошо, сам себе хозяин, дети уже начали отвыкать от отца. Вот заведу себе любовника, хотя бы Коршуна, и пусть тогда совсем не приезжает. Ты как, Володя, согласен?»
