Когда Мидия возвысилась при царе Киаксаре,[17] разбившем скифов и сокрушившем могучую Ассирию, раздробленные персидские племена стали данниками мидян. Город Аншан, сопротивлявшийся особенно упорно, был до основания разрушен мидянами.
Первый раз персы попытались сбросить владычество мидян при царе Ариарамне,[18] сыне Камбиза и праправнуке Ахемена. Мидянам удалось подавить это восстание. Ариарамна был казнен. Царем над персами стал сын Ариарамны Арсам, отец Гистаспа. Однако мидянам был более по сердцу дядя Арсама, Кир, рожденный от мидянки. Поэтому Арсам был низложен, и трон Ахеменидов занял Кир, сын Камбиза.
Мидяне и представить не могли, что именно Кир сокрушит их господство в Азии и создаст державу еще более обширную, чем мидийская.
Арсам никогда не держал зла на Кира, лишившись царской власти. Во-первых, он понимал, что Кир стал царем персов волею мидян. Во-вторых, Кир показал себя мудрым правителем и талантливым полководцем. Арсам сознавал, что ему при всем желании было не по силам тягаться с Киром. И в-третьих, Кир не обделил почестями ни Арсама, ни его сына Гистаспа.
Вот почему, когда Кир пал в битве с массагетами[19] и кое у кого из персидской знати возникло желание вручить царскую тиару Арсаму в обход сыновей Кира, Арсам первый воспротивился этому. По его мнению, старший из сыновей Кира имел все задатки великого правителя. И если Кир назначил Камбиза своим преемником, значит, так и должно быть. Арсам оправдывал любые жестокости Камбиза по отношению к персидской знати, так как понимал, только страхом Камбиз мог удержать в повиновении родовитых князей, которые не могли забыть, что их деды когда-то были независимыми царями.
Но, как видно, родовая знать не простила Камбизу его беспощадности. Царские приближенные и предводители войска, по-видимому, избавились от Камбиза, чтобы возвести на трон его брата Бардию, отличающегося более мягким нравом. А может, Бардия сам подстроил убийство Камбиза?
Подобными мыслями терзался старый Арсам перед тем, как лечь спать.
Наконец он вызвал к себе верного человека по имени Каргуш.
Каргуш являлся для Арсама и телохранителем, и лекарем, и предсказателем, и личным секретарем. За свою жизнь, а Каргушу было без малого пятьдесят, он был воином и учеником жреца, писцом и сборщиком налогов. В ведении Каргуша был особый налог на лекарственные травы, впервые учрежденный Киром. Тогда-то Каргуш и поднаторел в искусстве врачевания, по долгу службы общаясь с врачами, коих немало было при царском дворе.
После смерти Кира Каргуш угодил в немилость к Камбизу, и только заступничество Арсама спасло ему жизнь. С той поры Каргуш был неразлучен со своим спасителем: его семья жила в доме Арсама.
Каргуш, полагая, что Арсам вызвал его, мучаясь очередным приступом болей в пояснице, пришел в опочивальню с целебными мазями. К его удивлению, Арсам заговорил совсем о другом.
– Завтра поутру я отправляюсь в Экбатаны: Бардия желает согласно обычаю произнести перед знатью тронную речь. Ты поедешь со мной, мой верный Каргуш. Тебе я хочу поручить дело трудное и опасное. Нужно втихомолку вызнать у людей, которые находились с царским войском в Египте, истинную причину смерти Камбиза. В слух о том, что Камбиз упал с лошади и сломал себе позвоночник, я не верю.
Каргуш стоял перед Арсамом, сложив руки на груди, в позе подобострастного внимания. Его бородатое лицо с прямым точеным носом было невозмутимо.
