– Подчинись мне, – ответил голос. По интонации он был довольно странным, в нём словно проявились детские нотки. Но это же не мог быть ребёнок, да?
Кто бы он ни был, он офонарел. Замашки у него покруче королевских будут… Но и отказать нельзя – уйдёт же! И что-то мне подсказывает, что я тогда загнусь, очень так мучительно загнусь, нет бы просто хлоп – и небытие, так нет! Боль… Я ощущал, как она коварно ухмылялась, предвкушающе глядя из-за угла, приветливо помахивая ржавой пилой… Она поджидала того момента, как мой собеседник уйдёт, и тогда поглотила бы меня без остатка. Не хочу!
– Подчиняюсь, мой повелитель, – недолго думая, сказал я, гадая, стоит ли обращаться, “повелительница”. Уж больно странные нотки были у голоса для мужчины.
– Отлично. Я согласен.
Так это всё-таки он? Но почему тогда голос такой мягкий?
Боль наконец стихла, совсем, как будто и не было её никогда. Воу! Так вот что значит гармония, блаженство, нирвана…
Вокруг меня засветилось голубое марево, после чего сформировалось в сгусток около головы. “Это ведь не то, о чём я подумал?” – напрягся я.
Но это было именно оно! Сгусток обернулся вокруг шеи и уплотнился в голубой ошейник. Меня, великого и ужасного, повелевающего синим пламенем, сковали, как какого-то пса?!
Да я сотру в порошок любого, кто посмел ограничивать мою свободу, в пыль под моими ногами, все внутренности выпущу, а потом воскрешу и умертвлю ещё миллион раз! И каждый раз новым способом!
– Хорошо, тогда покажи, что ты подчиняешься мне. Это наш единственный с тобой шанс выжить, помни об этом и думай, что творишь, – напутствовал голос.
Толчок и резь в глазах, я зажмурился. Почему так светло? Я что в рай угодил? Да я за всю свою демоническую жизнь столько света не видел!
– Это он? – раздался слева хрипловатый мужской голос. Взрослый, уже хорошо. Можно убить, если что, детей я как-то не люблю… Неэтично это. Даже если по-демонически, всё равно неэтично. Дети ведь, когда вырастают, гораздо вкуснее становятся.
Картинка перед глазами сфокусировалась в целую и чёткую. Справа стоял мужик, человек, с козлиной бородкой и узкими карими глазами. Пристально на меня глядел, как будто в истинном теле узрел. Но что-то он высоковат для обычного человека, да и левый, который оказался человеческим стариком, тоже. Великаны, что ли?
Я огляделся вокруг – и стулья и вся прочая мебель большая. Подумав, я решил, что до великанов эти двое всё-таки не дотягивали. Смески?
– Так ты всё-таки идиот? – раздался знакомый голос внутри меня. Я вздрогнул, прислушался: как будто душа вибрирует от звука, странненько так, но приятно. – Это люди, простые люди.
– А чего большие такие? – вслух удивился я.
– Ты бы в зеркало посмотрел, – ехидно ответил голосок, всё так же в моей голове.
Нет, он точно не мог принадлежать взрослому. Подросток? Я напрягся.
– Ребят, – обратился я к мужикам. – А зеркало у вас есть?
Они переглянулись. И проводили меня в угол комнаты, где покрытое тканью стояло, видимо, оно. Ткань сдёрнули, и я увидел…
– Ах вы ж божьи ангелы! Святые девы и сыны, чтобы вам сотню демонов на праздник пригласили! – поток моего недовольства был столь сильным, что я изгалялся ещё пару минут, стараясь не повторяться.
В зеркале отражался паренёк, человеческий такой, невысокий мальчик. Глазки синенькие, почти как моё пламя, когда сожгло с десяток существ. Носик курносый, кожа чистенькая, белая, с лёгким румянцем, губки пухленькие, розовенькие. Ангелы подери, да я милаш!
