Упруго отталкивается здоровой рукой от пола и подскакивает на ноги.
- Идём.
Вещей у нас нет, если не считать мою изодранную рубашку, которая две ночи служила нам одеялом. Заяр незаметно накидывает её мне на плечи, так что я понимаю, что произошло, только когда мы выбираемся из пещеры по колено в воде. Вчерашнюю узкую тропинку, бегущую вдоль реки, напрочь залило дождём.
Невольно ловлю его раненую руку и пытаюсь спрятать от дождя, но прятать особо некуда – упругие холодные струи лупят со всех сторон. Видимости никакой. Несколько раз поскользнувшись и едва не переломав ноги о коряги и прибрежные камни выбираемся на травянистую поляну, где вчера разжигали костёр. Падаем под дерево и снова оказываемся в объятьях друг друга, хотя, если честно, тепла от них уже ни на грош.
Оглядываюсь по сторонам в поисках укрытия, но где его тут найдёшь…
- Тебе, наверное, нравится такая погодка, - слышу смешок у самого уха.
Отвечаю смешком.
- Вот уж нет. Холодно, как в аду.
- Ещё одна пещера есть чуть выше по берегу, - теперь голос Заяра серьёзен. – Идём.
Тянет меня за собой и, продолжая оскальзываться в грязи, мы взбираемся на холм.
Пещера, о которой он говорил, скрыта зарослями папоротника. Боюсь, что спасателям будет не просто нас найти… Если это вообще возможно в такой глуши.
Но вопрос о том, как выбраться с острова, временно отступил на второй план. Сейчас меня больше интересует, как укрыть Заяра от дождя.
Едва мы оказываемся внутри, кожнар принимается собирать валежник. Решив, что он справится с этим сам, оглядываюсь по сторонам и с удивлением замираю.
- Что там? – Заяр замечает, что я остановилась, и, бросив ветки, подходит ко мне со спины.
Стоим, почти прижимаясь друг к другу мокрыми телами, и разглядываем вырезанный в камне силуэт Богини-Змеи. Лицо стёрлось от времени так, что уже не разобрать, какой именно. Всего их семь. Обычно их различают по цвету хвостов и другим деталям – например, форме серёг. Но я не религиовед, и какие серьги у какой сходу не вспомню. Только даже я понимаю, что статуя очень древняя… Наверное, её вырезали первые поселенцы. Это же куча денег! А она стоит тут и разрушается от ветра и дождя…
- Это храм, - тихо говорю я.
- Здесь нельзя жечь костёр? – спрашивает Заяр.
Вздрагиваю. И правда, наверное, нельзя. Оглядываюсь по сторонам ещё раз и теперь отчётливо вижу на стенах резьбу, а камень в глубине пещеры, перед фигурой богини, похож на алтарь.
- Да, - внезапно для себя подтверждаю я. – И будет плохо, если нас здесь найдут.
Кожнар никак не реагирует на мои слова, но я и так готова решать за двоих.
- Пересидим здесь ливень. Будем надеяться, он закончится до вечера… А потом спустимся к берегу и ты попробуешь подать сигнал ещё раз. А я поищу лианы, чтобы свить верёвку.
- Будем надеяться… - бормочет Заяр. Такое чувство, что он уже не особенно верит моим словам. Но мне больше нечего предложить. Только встать на колени и молиться богине в ожидании того, что нас спасут…
***
И это помогает.
На колени я не встаю, но всё же прижимаясь к мокрому плечу кожнара одними губами шепчу: «Великие Змеи, спасите и сохраните, не дайте сгинуть так бездарно».
Дождь стихает к середине дня, и я радостно бросаюсь наружу, намереваясь пуститься на поиски лиан.
Однако мне везёт вдвойне. Внизу, у пещеры, где мы провели две ночи, стоит плот.
- Лорелей!
Женщина сидит на бревне у самого края, лицо её мрачно и сурово, чёрные волосы стянуты в узел на затылке и насквозь промокли. Двое младших сестёр по обе стороны от неё. Одна орудует шестом, другая приложила руку ко лбу и оглядывается по сторонам.
