Тернариэль одной ладонью прикрыл лицо, другую выставил перед собой в знак того, чтобы одна маленькая герцогиня прекратила порочить светлый образ среднего из эльфийских принцев.
– И чего ты смеёшься? – с искренним недоумением полюбопытствовала Домми. – Всё плохо: я понятия не имею, как заставить Эви влюбиться в унылое... в унылого... эм-м-м...
Терн, всё ещё скрывая лицо одной рукой, а другой держась за живот, покачал головой.
– Помогай давай! – и не думала веселиться Доминика.
– Ты просто ходячий кошмар... Ох... – эльф всё ещё пытался справиться с собой.
– Ну, меня в светлой обители так и прозвали: Демоника.
И улыбка от уха до уха снова засияла на дивном лице принца.
– Ардантариэль не такой уж зануда, он искусный боец и сильный маг, любит лошадей и предан своей семье.
– Ску-у-учно... – Домми вполне натурально зевнула.
– Нас растили будущими правителями, а не клоунами, – наконец, взял себя в руки Терн.
– Есть такое очень ценное качество, как харизма. Слышал о таком?
– Хм.
– Вот у тебя она вроде как есть, хоть ты и не будущий правитель, – подколола собеседника маленькая герцогиня.
– Осторожней, Демоника. С таким острым языком, как у тебя, ты рискуешь не дожить до совершеннолетия.
– Учту, – она высоко задрала нос в знак того, что и сама неплохо соображает.
– Надеюсь, ты не восприняла мои слова как угрозу?
– Нет, я помню про клятву.
Тернариэль смотрел на девочку и с трудом верил, что разговаривает с ребёнком. За свою жизнь он видел достаточно избалованных высокородных детей, но именно эта юная, острая на язычок леди зацепила его внимание с первого взгляда.
С Доминикой эльф испытывал давно забытые эмоции и постоянно боролся с желанием опекать и оберегать маленькую герцогиню.
В отличие от Домми, Терн знал, почему ему в голову пришла идея дать взаимную клятву. Но это была тайна, о которой знал лишь он и один его давний товарищ.
– Теперь твоя очередь рассказывать о кузине, – напомнил Терн, отвлёкшись от мыслей о прошлом.
– Эви без ума от магии, она медитирует по четыре раза в день. И когда только успевает? А ещё она любит цветы, только не срезанные, а растущие в земле. За некоторыми кустами она ухаживает сама: надевает личину служанки или делает отвод глаз и цветочничает (это она мне по секрету рассказала). Ещё... – Домми задумалась. Кузиной она восхищалась, но чтобы выцепить из восторженного потока мыслей что-нибудь полезное для дела, требовалось время. – Раз идея с ранением накрылась ржавым тазом, нет смысла упоминать, что Эви увлекается поединками...
– У Эвелин и Арданаэля много общего, – резюмировал Терн. – Думаю, они справятся и без нас.
– Эви живая и жизнерадостная, а твой брат... он... – Доминика искала подходящее слово.
– Твой будущий правитель.
– Эх... – юную герцогиню явно не удовлетворила версия, высказанная другом, но спорить уже не хотелось. – Тогда почему он воротит свой привередливый нос? Чего ему не нравится? Может, у него уже есть любовь?
– Нет. Точно нет, – отрезал Терн.
– А ты над ним каждую ночь со свечкой стоишь? – полюбопытствовала Домми.
– Юная леди! – повысил голос эльф. – Тебе ещё рано думать о таких вещах!
– Вот завтра же пойду и выскажу ему всё, что думаю! За невестой надо ухаживать, а не ждать, пока вас поженят против воли! – и тут взгляд Доминики упал на часы: без десяти минут полночь. – Ой, засиделись-то мы как! А я даже параграф не дочитала...
– У меня идея: давай, я тебе помогу с... – он заглянул в раскрытую книгу, та оказалась вводным учебником по бытовой магии. – С магией. А ты первая меня поздравишь.
