2. Снова побывать в доме бабушки
Хлоя сидела за столом в гостиной, окружённая привычным полумраком своей квартиры. Углы комнаты скрывались в мягкой тени, а на деревянной поверхности перед ней лежал старый альбом, страницы которого хранили следы времени. Пальцы касались края одного из снимков – маленький дом с покосившейся крышей, окружённый яблонями, листья которых всегда казались слишком зелёными, слишком настоящими, чтобы быть реальностью. Дом её детства, дом, который пах пылью, мускатным орехом и печёными яблоками.
Она никогда не была склонна к излишней сентиментальности, но этот снимок пробудил в ней почти болезненное чувство утраты, будто кто-то открыл давно запертый сундук воспоминаний. Ей казалось, что она вновь слышит стук деревянных половиц, когда босые ноги бегут по коридору, смех бабушки, звучавший из кухни, где всегда кипела какая-то невидимая жизнь. Хлоя чувствовала запах лаванды, исходивший от пледа, которым бабушка укрывала её по вечерам, и аромат чёрного чая, насыщенного сладкими специями.
Она взяла фотографию, прищурившись, чтобы лучше разглядеть детали. Там, за крыльцом, бабушка сидела в своём любимом кресле-качалке с улыбкой, полной теплоты. Это был тот редкий момент, который можно назвать совершенством: дом, бабушка, бесконечное небо над их головами. И в этом совершенстве было что-то болезненное – напоминание о том, что такие моменты ускользают, как вода сквозь пальцы.
В её памяти дом всегда был островком безопасности, маленькой вселенной, где ничего не могло пойти не так. Именно там Хлоя впервые узнала, что значит быть любимой, что значит принадлежать месту, которое принимает тебя без условий. Вспомнилось, как она играла в саду, прячась за старым дубом, в то время как бабушка хлопотала у окна. Или как они пекли вместе пирог, и тесто липло к её пальцам, а бабушка лишь смеялась и подсказывала, как правильно раскатывать его.
И всё же теперь, сидя за этим столом, она понимала: её воспоминания были лишь осколками, а целое давно утеряно. Бабушка умерла три года назад, и с тех пор в жизни Хлои появилась странная пустота, которую она не могла заполнить ни работой, ни новыми знакомствами, ни даже книгами, которые она любила.
Фотография словно звала её обратно. Дом, оставшийся где-то в глубинах её памяти, казался ей чем-то недостижимым, мифическим. Но в то же время желание увидеть его снова становилось всё сильнее, заполняя каждую её мысль.
Она отложила фотографию в сторону, но чувство, которое она пробудила, не отпускало. Хлоя медленно поднялась и подошла к окну. Внизу, на улице, шумел город – машины, сирены, голоса. Она смотрела на этот хаос и чувствовала себя оторванной, будто весь этот мир, такой яркий и живой, был где-то далеко от неё.
«Как же я давно там не была», – подумала она, прижав ладони к стеклу. Мысль посетить дом бабушки появилась внезапно, но укоренилась с какой-то пугающей скоростью. Возможно, это было глупо. Возможно, этот дом уже давно продан, заброшен, уничтожен. И всё же Хлоя чувствовала, что должна вернуться.
Вернуться, чтобы вспомнить. Чтобы увидеть всё снова, в последний раз. Чтобы вновь почувствовать то тепло, которое она утратила. Она не знала, что именно ищет – утешение, ответы или просто возможность вернуться в те дни, когда жизнь казалась проще.
