«Что ж твоя проницательность на герцога-то не распространяется? – внезапно подумал он в ответ на очередной слишком близкий к истине комментарий девушки. – Или солнце слепит так сильно, что пятна незаметны?»
Она шла рядом, легко переступая маленькими ножками. Остроносые туфельки то и дело мелькали у кромки подола легкого светлого платья со скромным вырезом лодочкой. Стефан помнил, что именно в нем Шарлота явилась несколько дней назад. Но сейчас, не обезображенное старомодной мантильей, оно смотрелось свежо и вполне уместно. Впрочем, отсутствие широкополой шляпы с жуткими бумажными розочками тоже пошло девушке на пользу. Без густой тени, словно режущей лицо пополам, она выглядела невинно и в то же время ярко, как необычная тропическая птица. А светлый кружевной зонтик подходил этой самобытной красоте куда органичнее.
«Такая искренняя… Такая настоящая… Что ты нашла в этом самовлюбленном дураке? Он даже улыбнуться по-человечески себе не позволяет. Наверное, боится, что от этого пострадает его герцогское нутро. И уж точно этот сухарь не способен на сумасшедшие порывы. Особенно на такие, на которые способна ты… Отдать свой магический дар даже не ради любви, а ради шанса на нее! Сможет ли он когда-нибудь оценить это? Будешь ли ты с ним счастлива?»
Безмолвный вопрос повис в воздухе, и Стефан незаметно покосился на спутницу. И мгновенно нашел ответ. Нет. Не будет. Даже если вся эта дикая афера увенчается успехом, Лечовски не сможет сделать ее счастливой. Такие люди по-настоящему ценят только себя, а все остальное воспринимают как дополнение к себе любимому.
«И станешь ты, Шарлотта, очередной семейной ценностью. Где-то посередине между скаковым иноходцем и любимым шейным платком. Предмет гордости и зависти окружающих, но все-таки не более чем предмет».
– Ты сегодня удивительно молчалив, Стефан, – сбила его с мажорной ноты девушка. – Признавайся, о чем задумался? Надеюсь, планируешь новый урок?
– Разумеется, – пожал плечами Эдгертон, мастерски скрывая досаду за светской улыбкой. – А еще о том, что надо бы отправить цветы Оливии, поблагодарить.
– Оливию? – опешила Шарлотта и даже остановилась на мгновенье. – За что?
– Ну как же? – усмехнулся Стефан. – Оглянись вокруг. Парк в нашем полном распоряжении. Никто не бродит вокруг, не бросает завистливые и любопытные взгляды, не подслушивает, в конце концов. Если бы не ее мигрень, это благословенное время ты провели бы в постели…
– …Просматривая бесполезные сны, а не внимая твоим обольстительным премудростям, – со смехом продолжила девушка. – Верно. Куда лучше усвоить очередной урок и приблизить счастливую жизнь еще немного.
«Не будешь ты с ним счастлива, Шарлотта, – раздраженно огрызнулся Стефан про себя. – Впрочем, это совершенно не мое дело. Договор есть договор. Хочешь заполучить этого болвана? Пожалуйста. Я сделаю для этого все от меня зависящее. А уж потом сама разбирайся с последствиями!»
И все же, несмотря на сердитые мысли, Эдгертон не желал девушке такой судьбы. Он успел узнать Шарлотту достаточно, чтобы понимать, что, как бы ни разочаровала ее семейная жизнь, искать утешения на стороне она не станет, а значит, так и останется несчастной.
«Это не мое дело», – напомнил себе Стефан и решительно развернулся в обратном направлении, увлекая спутницу следом.
– Что? Куда мы?
– На очередной урок, разумеется. Будешь учиться вести себя за столом.
