Рогар послушно опустился на свое почетное место, Кайлин с улыбкой присела рядом. Вот о чем рачонок хотела напомнить ему. Об упрямом, неуступчивом старике, который когда-то давно, на острове, упорно подкладывал свою дочь под бога, мечтал о младенце, которого сумеет в итоге от их союза заполучить. Все люди смотрели на дея лишь как на гребаную машину по производству чудес. Он привык, не так ли? Вот только так и не увидел Кайлин с животом. Не ощущал под ладонью биение новой жизни. Она обещала, что в этот раз принесет ребенка ему. Он представил, как занимается любовью с ней, беременной уже от него, и почувствовал, как член шевельнулся под шоссами.
Кайлин тоже заерзала рядом, не могла усидеть на месте, но по другой причине. Сверкающими глазами она смотрела на танцующих, и ее ноги так и рвались в пляс.
– Иди, любимая, – великодушно шепнул ей Рогар, склонившись к маленькому нежному ушку, окруженному завитками медных волос, – я полюбуюсь на тебя отсюда.
– А ты? Я хочу с тобой вместе! – повернула она голову, жаркое дыхание приоткрытых губ коснулось его лица.
Рогар снисходительно улыбнулся, и тогда она невольно перевела взгляд на его правое колено и подняла глаза уже более медленно, сообразив, что он хотел сказать.
– Я слишком калека, чтобы танцевать со своей прекрасной и молодой женой, – подтвердил он ее догадки, все еще находясь очень близко, почти касаясь губами ее уха.
– Тогда и я не пойду, – упрямо поджала губы она. Совсем как ее старик-отец, отказавшийся давать людей дею. «Зачем вам мужчины? – удивился он тогда. – Вы хотели сказать: женщины? Вам нужны женщины? Только ради женщин корабли сюда и заходят».
Рогар не искал женщину на Эре. Ни с кем не собирался связывать себя прочно, его волновали иные заботы. С Ириллин было удобно, она питала его надежды, что все не зря.
Но потом вышло как-то по-другому.
– Если ты не пойдешь танцевать, тогда я просто уйду отсюда, – надавил он, зная, каким аргументом ее пронять. Он вообще много о ней узнал за то время, как они стали жить вместе. Какие лакомства ей нравятся, в какое время она предпочитает просыпаться. Как страдает от холода и отсутствия красок в Меарре. Какие слова шепчет сыну, когда укладывает того спать. Это все легко было выяснить, украдкой за ней наблюдая, и Рогар старался использовать свои знания во благо: подарить ей немножко яркого песка, чуть больше тепла и света, окружить ее вкусной едой и вместе с ней заботиться о ее сыне.
Он не знал одного: существует ли она рядом с ним на самом деле.
Первые шаги из-за стола Кайлин сделала неохотно, как бы под принуждением, но затем веселый праздник подхватил и закружил ее. Рогар откинулся на спинку кресла, закусил костяшку пальца и не сводил с жены глаз. Женщины, которых она нарядила в свои платья, завистливо провожали взглядами дею. Любовь людей не купить – Рогар знал это, пожалуй, лучше прочих. Их можно подчинить себе только страхом.
Он почти не разбирал музыки, шум и крики Подэры заглушали другие звуки в его голове. Железные псы громадными зубами глодали его правую ногу. Да, теперь он нашел точное определение этому. Железные псы. Молчаливые, никогда не лающие, отступающие на какие-то редкие моменты, чтобы потом с удвоенной злостью пожирать его божественную плоть. Рогар откинулся еще, вытянув ногу как можно прямее, хотя это все равно не помогало. Пожалуй, ее стоило бы вообще отрубить, поступить кардинально, как он обошелся с собственным глазом, но одноногим ему будет трудно биться против Подэры. Лучше уж на полутора ногах, хоть как-то. Он ощутил во рту странный привкус и выдернул палец, сообразив, что прокусил его. Кровь тускло сверкала на коже. Украдкой оглянувшись, он выдавил несколько капель в кубок Кайлин, прежде чем края ранки схватились. Каждая частица его тела слишком полезна, чтобы пропадать напрасно.
