- Вот, двадцать минут у вас, - сообщает Ольга Павловна.
- А выход когда?
- Выход у них через полтора часа.
- Ну так…
- Мне не нужна нервничающая партнёрша, - мягко отчитывает. - Пришла бы пораньше, больше бы времени было.
- Ладно-ладно, - выставляю ладони перед собой и шмыгаю в гримёрку.
Снежа у зеркала, забралась коленками на стул, невидимками со стразами фиксирует волосы, залаченные на пробор ёлочкой.
- Снежинка, - подлетаю к ней, обнимаю со всей дури.
- Ой, аккуратно, - ворчит, но всё же льнёт к моему плечу. – Секунду, Илона.
Снеже десять, но выглядит она старше, на все двенадцать. За последний год вытянулась, стала ещё худее, чем уже была. Волосы её светлые начали темнеть. Значит, сходит детский блонд. Жаль, мне так он нравился.
Закончив с причёской, сестра, наконец, повисает у меня на шее.
- Я рада, что ты пришла, - чмокает в щёку, а сама отворачивается, чтобы я ей макияж не нарушила.
- Я тоже рада. Люблю смотреть, как ты танцуешь.
- Завидуешь, да? Сама-то так не умеешь.
- Никогда не хотела, - проглатываю комок, произнося эту ложь.
Конечно, хотела, даже пыталась уговорить маму отдать меня в бальные танцы, но у той совсем не было денег на такое дорогое хобби. Так что я никуда не ходила, даже на чёртову ритмику. Когда в дом творчества юных бегала, места были только к народникам. Помыкавшись несколько месяцев, бросила эту затею. Не моё. А вот бальные… мечта… которую я теперь наблюдаю со стороны. Успокаиваю себя тем, что у меня бы, может, ничего и не получилось. Деревянной не могу себя назвать, но и какой-то супер-пластичной тоже.
- Папочка меня любит, даёт мне всё, что не попрошу, - сообщает сестра.
- Балует тебя.
- Да… балует. Очень любит, - подчеркивает Снежа.
Мне не нравится этот разговор о Вадиме, поэтому я перевожу тему, расспрашиваю про школу, про каникулы.
- Мы с Оксаной в Испанию летали. Вадим с нами был неделю, потом мы ещё вместе две отдыхали.
Оксана - это жена Вадима. Расставшись с нашей мамой, он довольно быстро женился на дочке местного авторитета. За три года в браке детей не появилось, зато появилось намерение забрать Снежу. Как-никак родная кровь. С Оксаной по понятным причинам разойтись он не может, а той вообще отлично было получить самостоятельного ребёнка, избегнув надобности терпеть ночные плачи, кормления и грязные пелёнки. И с фигурой никакой мороки.
Когда они Снежу увезли, я даже не знаю, грустила ли она по маме, Вадим этого не сообщал. Грустила, наверное. Мама сначала к ним заезжала, когда ей позволяли. А потом всё реже и реже это случалось, пока не прекратилось вовсе. Со слов мамы инициатором был Вадим. Он сказал, что для дочери от этого шатания туда-сюда только хуже. Отдавать он её не собирается, и лучше маме смириться, что Снежа будет расти в его семье.
«Ты ничего не сможешь ей дать, - сказал он нашей маме. – Как думаешь, когда Снежана вырастет, поблагодарит она тебя за это, а?»
Мне безумно обидно за маму. А теперь, видя Снежинку, рассказывающую, как круто она проводит время с отцом и его женой, я, вроде, и должна радоваться за сестру, но не могу. Ладно, пусть её мечты исполняются. Разве не ради этого её забирал Вадим? Да, причины эгоистичные изначально, но в реальности он прав. Ни Испании на каникулах, ни бальных танцев в жизни Снежаны сейчас бы не было, останься она с нами.
- Я рада, что ты хорошо отдохнула.
- Папочка сказал, что всё мне даст, что очень сильно меня любит.
