- Мама тоже тебя любит.
- Оксана меня любит.
- И мама тоже.
- Ну и где она? – со всей серьёзностью произносит Снежа. – Я уже и не помню её.
В детских глазах боль. Конечно, она помнит.
Мне не хочется портить ей настрой перед выступлением. Да и Ольга Павловна меня прибьёт, если Снежана выступит плохо. Больше в жизни не позовёт с сестрой повидаться.
- А как твои дела? – спрашивает сестра. – Встречаешься с кем-нибудь?
От её незатейливого вопроса я краснею. И это не остаётся без внимания.
- Ох, ахах, ты покраснела, Илона, да-да! – смеётся она. – Значит… есть кто-то?
У сестры сейчас такой возраст, что ей начинают нравится мальчики. Она романчики какие-то подростковые почитывает, в основном про американскую школу. Поэтому вопрос закономерен.
- Ну что? Есть? – подначивает.
Разве могу я ей про Громова рассказать?
Ну только если в другом ключе каком-то.
И как только Снежа станет старше, мне, кстати, нужно будет предупредить её об опасности наличия подруг. Таких, как Ляля. Хотя опять же, навряд ли, она на кого-то вроде Ляли напорется, находясь под присмотром отца.
- Ну не то чтобы есть… - тяну неуверенно.
«Я тебя выкупил, забыла?» - звучит в ушах голос Громова.
Это определённо не подходит под формулировку «встречаешься с кем-то».
- Так, ты должна мне всё рассказать, - смеётся Снежа. – Мне очень любопытно. Он старше или ровесник?
- Старше, и… я его знаю… давно.
- Фи… ну это неинтересно.
Видимо, по мнению Снежаны принцы должны прискакивать на мой порог сугубо неизвестные ранее и на белых конях.
- Иногда лучше знать человека долгое время, так хотя бы понимаешь, с кем имеешь дело, - произношу и внезапно осознаю, что это чистая правда.
Каким бы Гром не был сейчас, как бы себя не вёл, с кем бы не общался, я знаю, что в общем-то он честный человек и старается поступать по совести. Особенно с теми, с кем знаком давно.
- Ты останешься посмотреть? – меняет сестра тему, слава богу теряя интерес к моей личной жизни.
- Конечно, я буду слева от жюри, на пятом-седьмом ряду. Сможешь найти меня?
- Без проблем.
Снежа даёт мне пять, и мы обнимаемся. Сжимаю её хрупки узкие плечи. Вытягивается, страусёночек мой.
Вдыхаю её запах, чувствуя, как волны несправедливости и злости накатывают на меня. Хочется, чтобы сестра быстрее достигла совершеннолетия и уже не зависела от отца, сама решая с кем и когда ей общаться.
Но в глубине души понимаю, что скорее всего Вадим отошлёт её куда подальше. Например, учиться за границу. А там… мы окончательно потеряем связь.
Даже сейчас нам с каждым разом всё сложнее даются встречи. Мы отдаляемся друг от друга с астрономической скоростью. Снежа попала под влияние отца и Оксаны, и, возможно, скоро я стану для неё… никем.
С такими грустными мыслями иду в огромный зал, сажусь на пятый ряд и слежу за танцорами. Одну возрастную группу сменяет другая, быстрые танцы перетекают в медленные. Пары скользят по паркету, платья – одно красивее другого. И в пестроте этой толпы я вижу сестру, которая улыбается мне, отплясывая румбу.
Внезапно на моё плечо ложиться чья-то рука, и меня в наглую выдёргивают с трибун, утаскивая в подсобку.
- Пошли с нами, - бугай с красной шеей, на которой красуется татуировка в виде молота, держит меня за плечо железной хваткой.
- Отпустите, я вас не знаю, - пытаюсь вывернуться.
- Зато мы тебя знаем.
