Я не хотела быть Дианой. Я другая, я имею право на выбор. Я никакой не ключ и не атрибут…
Правда, я еще не решила, как сказать Рустаму о беременности, но совершенно точно я знала, что я и Диана – это разные люди. Пусть она будет атрибутом власти, а я свободным от войны человеком.
Пальцы Рустама обвили мои руки, неосознанно уводя меня от потайных мыслей.
- Повторим фигуру Джека и Розы?
Я улыбаюсь, и послушно развожу руки в стороны. Настоящий Титаник… и высоко здесь было, в носу судна, и также страшно. Ветер бросается к телу, обволакивая нас свободой и желанием жить. Мы повторяем легендарный фрагмент из любимого многими фильма.
Боже, как красиво и волнительно в то же время…
В этот момент мне так захотелось набраться смелости и сказать Рустаму, что у него появилось уязвленное место в этой их войне... хотелось сказать о том, что я, возможно, беременна.
Только больно было вспоминать, как тогда, на воздушном шаре Рустам назвал своего ребенка уязвленным местом. Своего будущего ребенка.
Интересно, какой уже срок? Месяц точно, но убедилась в этом я только вчера. Так ведь обычно и происходит? К месяцу начинает тошнить, голова кружиться, цикл сбиваться… Тогда и появляется первая мысль о беременности.
Если сказать о беременности сейчас – есть шанс, что он не будет сильно ругать меня. Я ведь и сама вчера узнала. Вот только что Басманов скажет на это? А вдруг он запретит рожать? Господи, я ведь совершенно не знаю этого мужчину.
Но если затянуть, то это приведет его в бешенство. Однозначно. Рустам подумает, что я скрывала нарочно, что не хотела ему говорить. А если сам узнает…
Тогда быть беде.
- Ну-ка посмотри на меня… - велит Рустам.
И я слушаюсь дьявола. Смотрю в его бездонные глаза, а мысли лихорадочно крутятся в голове, сбивая с толку.
- И все-таки я спрошу еще раз: ты ничего не хочешь мне сказать?
Вкрадчивый шепот заставляет мое сердце биться чаще. Ноги стали ватными, и от неожиданности я присела, почти упала на колени. Рустам - следом.
Его глаза напряженно впились в мои. Не выдержав напряжения, я отвела взгляд и постаралась успокоиться.
- Рустам, я… я действительно должна тебе кое-что сказать.
А если за борт выбросит? Или убьет? Что в принципе равнозначно…
Или, наоборот, приласкает? Обрадуется или разозлится? Какой ты, Рустам?!
Вот, к чему приводят спонтанные отношения. Я совсем не знаю реакцию мужчины на эту новость.
- В чем дело?
Басманов подбирается, не выпуская меня из рук. А у меня язык прилип к небу и будто занемел. Прохладный ветер еще бьет в лицо, и тогда я просовываю руку в карман.
Эта вещь определенно упростит ситуацию.
- Не тяни. Говори, родная, - велит Рустам, - тебе плохо?
- Я сейчас… Я покажу тебе, - сбиваюсь на шепот.
Рустам кивает и молча ждет. Лицо его напряженное от того, что мое – совсем бледное. От страха бледное.
- Ты хорошо себя чувствуешь?
Я не отвечаю, выуживая из кармана заветную вещь. И улыбаюсь робко, показывая Рустаму кулак.
- Открой его. Внутри сюрприз ждет, - прошу с придыханием.
Мой шепот сбивается, его подхватывает шум воды вокруг и бескрайние воды.
- Ты делаешь мне так много подарков, Рустам, - шепчу тихо совсем.
- Не считай мои подарки. Я хочу и дарю, - хмурится Рустам.
- Но теперь настала моя очередь. Ты знаешь, Рустам… сегодня у меня тоже есть для тебя кое-что.
Широкая мужская ладонь беспрепятственно раскрывает мои тонкие дрожащие пальцы. Один за другим. Растерянно и хмуро.
