– И что, он красивый?
– Очень.
– И кто он?
– Врач.
– Варя, нет!
– Что “нет”?
– Не вздумай влюбляться во врача. Это как подписка на тревогу. Постоянную. У них рабочий график, как у летучей мыши. Они приходят домой уставшие, уносят с собой чужие боли и пахнут больницами.
– А если он детский кардиолог? – спрашиваю я.
– Тогда ты обречена. Всё! Даже не думай!
– Я и не думала!
– Ты уже всё придумала. Я тебя знаю.
Тишина. Только Вика дышит в трубку. Где-то на фоне орёт ребёнок: “МААААААААААААААМ!!!”
– Я перезвоню, – говорит она и исчезает в вихре хлопков, ложек и супа.
11:03.
Я на работе. День обычный. Почти. Кроме того, что в каждой мужской фигуре я на секунду вижу его. В каждом взгляде, задержавшемся чуть дольше – его глаза. В каждом запахе – пытаюсь уловить мяту.
Я злюсь на себя. Это просто гормоны. Весна. Или кофе слишком крепкий.
13:47.
Подруга присылает гифку: “Если влюбишься – я тебя лично верну обратно”.
Я отправляю ей фото Тучки с подписью: “Пока держусь”. Тучка действительно выглядит так, будто следит за моральной чистотой нашего дома и всех его жителей.
19:30.
Я дома. Чай с лавандой. Сериал без смысла. Тучка у ног. В голове – его улыбка. В душе – лёгкое тепло. Такое, что не мешает, но греет.
– Я не влюбляюсь, – говорю вслух. Тучка зевает. – Я просто улыбаюсь. Чуть-чуть. И это не считается.
21:05.
Музыка. Старый плейлист, включённый случайно. А может – нет. Композиция с меланхоличным саксофоном и голосом, который будто шепчет в ухо: “тебя можно любить”.
Я лежу на диване, укрытая пледом, и глажу Тучку по спине. Она урчит громко, как будто говорит: “давай уже, разреши себе”.
Я не верю, что счастье – это для меня. Я умею справляться, быть сильной, быть нужной. Но вот так – быть счастливой? Быть на чьих-то руках, не в голове? Это будто не из моей вселенной.
Но почему-то теперь хочется. Не верить – а хотеть. Не ждать – а допустить возможность.
Я выключаю свет. Музыка ещё звучит. И с каждым аккордом кажется, что кто-то где-то уже идёт ко мне. С работы. С дежурства. С сумкой через плечо и мятой на запястье.
А я просто лежу. И улыбаюсь. Немного. Чуть-чуть. И это всё ещё не считается – но уже всё значит.
Глава 8
Сердечные сокращения и другие побочные эффекты
09:02.
Я стою в лифте. У меня трясётся рука. Не от страха. От кофе. Хотя кто знает.
В голове крутится его лицо. Его голос. Его “встретимся в жизни”. А ещё – его халат. Да, халат. И мята. Боже, как можно пахнуть так, будто ты самое свежее начало весны?
10:37.
Я на работе. Смотрю в экран. Экран смотрит в меня. Между нами – Excel. И отчёты. А внутри – тахикардия.
Сердце, ты чего? Это просто врач. Просто один случайный момент. Просто… ты опять сбиваешься с ритма.
Я открываю Yandex. Набираю: “как отличить влюблённость от пищевого отравления”. Yandex не помогает. Он показывает список симптомов и все – у меня.
12:15.
Вика пишет: “Ты что там, реально заболела?”
Я отвечаю: “Если это болезнь, то она называется ‘Дэновирус’.”
Она шлёт гифку4, где женщина запивает таблетки вином.
14:00.
Обед. Коллега ест котлету с макаронами. Я ем воздух и мысли.
Варя, соберись! Ты взрослая. У тебя куча задач, график, кофе без сахара и кошка, которая считает, что у тебя нет личной жизни. У тебя есть всё. Кроме одного – внятного объяснения, почему ты вспоминаешь, как он произносил твоё имя.
15:47.
Он появляется. Просто заходит. В руках – кофе и белый бумажный пакетик. Я смотрю на него как на мираж. Он улыбается.
