— Так не уезжай! — подливает масла в огонь подруга.
— Я не могу, Ками, правда! Отец уже дал согласие сотрудничать со следствием.
— Рита, Винсенто сошёл с ума! — не унимается Камилла. Громкость её звенящего голоса достигает предела и вынуждает мобильный противно дребезжать. — Это же на другом конце света! Это не Барселона, от которой до Мадрида рукой подать! Чёрт, Рита, это Латинская Америка!
— Спасибо, Кам, но с географией у меня всё в порядке.
— Зато с мозгами — явно нет! Что ты забыла в Аргентине?!
— Ками… — Слёзы обжигают горло. Когда же они уже иссякнут? — Я буду жить с дедом. Отец пообещал при первой возможности забрать меня домой.
Да и какой смысл сейчас исходить на сироп, если всё решено? Нет, конечно, я могла бы топнуть ножкой и отказаться, но только что это изменит? Я в любом случае уеду, а в Барселону или Аргентину, уже не важно.
— У тебя есть дед? — удивлённо уточняет Ками, на мгновение позабыв о предстоящей разлуке.
— Оказывается, — выдыхаю. — Только ничего не спрашивай: отец просто поставил меня перед фактом.
— Ладно. И всё равно это какой-то бред! А как же школа? Выпускной?
— Ками, это Аргентина, а не Северный Полюс. Там есть школы.
— А обо мне ты подумала? А о Пабло? Он уже в курсе, да?
— Нет, Ками. Его мобильный недоступен, и дома Пабло тоже нет. Я понятия не имею, где его искать. Но, знаешь, может, оно и к лучшему. Поговорим, когда приземлюсь в Буэнос-Айресе.
— Думаешь, если он ждал тебя два месяца, то будет ждать и год? Рита, он же другую найдёт!
Её слова иголками вонзаются в и без того изнывающее от боли сердце: я только и думаю, что о ней и о Пабло, понимая, что не смогу без них и дня. Вещи валятся из рук на пол, так и не добравшись до чемодана, а я оседаю следом за ними, уже не сдерживая слёз. Телефон весь мокрый и постоянно норовит выскользнуть, нос беспрестанно шмыгает, а глаза, разъедаемые солёной влагой, дико болят. Я отчаянно не понимаю, почему всё это свалилось именно на меня.
— Эй, ну ты чего? — шепчет Ками и тут же сама начинает всхлипывать. — Прости меня, глупую, и не слушай! Я, как всегда, только о себе думаю. Просто не хочу с тобой расставаться, понимаешь? Я уже скучаю, Рита! Можно, я заеду к тебе перед отъездом? Помогу собраться.
— Нет, Ками, боюсь, ты не успеешь, — бормочу, утыкаясь носом в груду одежды. И почему я не могу взять с собой вместе кучи тряпок двух самых дорогих мне людей? — Вылет через пару часов, а я никак не могу сложить этот дурацкий чемодан.
— Бог с ним, Рита! Там всё купишь. Есть же в Аргентине магазины?
— Есть, конечно.
Перевожу звонок на видеосвязь и вместе с подругой начинаю заново складывать вещи. И пока запихиваю их в чемодан, Ками штудирует информацию о Буэнос-Айресе в интернете, выдавая полезные рекомендации.
— Там сейчас зима по календарю, ты знала?
— Ну да, там всё вверх тормашками. — Впервые за день мне удается улыбнуться. — Но, вроде, не холодная, а примерно такая, как в Барселоне. Да и вообще, наше лето заканчивается, а там только начинается.
— Вот, видишь, не всё так плохо! Ещё одни летние каникулы за год никому не навредили.
Кое-как закончив с чемоданом, минут десять слёзно прощаемся, обещая друг другу оставаться на связи, обязательно созваниваясь каждый вечер.
— Рита! — Тяжёлый голос отца перемежается со стуком в мою дверь. — Опоздаем!
Он не заходит и больше не говорит мне ни слова. Уверена, отец чувствует за собой вину. А я всё сильнее сомневаюсь, что поступаю правильно, забирая часть её на себя.
