– Да. Как я и сказал, это всего на одну ночь. Завтра во дворце останутся лишь двадцать претенденток. Вот их мы и разместим со всеми почестями, а сегодня…
– Сегодня мы должны ночевать в хлеву? – подключилась к возмущениям смуглянка в бледно-сиреневом облаке из кружев.
– Не преувеличивайте, – строго одернул ее секретарь, но его снова перебили.
– Я преуменьшаю! Здесь не поместится даже одна-единственная горничная!
– Сожалею, но горничные, да и вообще прислуга вам до завтрашнего дня не полагается, – «обрадовал» нас мужчина. – Да и потом приводить челядь из дома запрещено правилами. Все невесты для Его высочества равны, поэтому на время отбора, леди, забудьте про свои титулы. Завтра у всех оставшихся во дворце будут и покои, и прислуга…
– Только завтра? Это как? А приготовиться ко сну? А одеться в утренний наряд?
– Свой гардероб вы получите после завтрака.
Какой тут начался гвалт. Мне даже стало немного жаль мужичка, с ужасом взиравшего на разъяренных девиц.
– Кого не устраивают условия второго этапа, может покинуть отбор прямой сейчас. Остальных леди я призываю к терпению и благоразумию, – сухо сообщил он, при этом мелко дрожа, будто былинка на ветру. – Повторюсь, завтра во дворце останется лишь двадцать невест, вот им Его Высочество и пожалует личную прислугу.
Секретарь гордо повернулся на каблуках, видимо позабыв о моем существовании, и чуть не уткнулся носом мне в грудь. Его несчастный взгляд поднялся до моих глаз и стал жалобно-просительным.
– Надо, так надо, – согласилась я с доводами мужичка и, сжалившись, прижалась к одной из стен, пропуская бедолагу.
Того уговаривать не пришлось. Секретарь в мгновение ока прошмыгнул мимо меня и скрылся в лабиринте дворцовых переходов.
– Сбежал, подлец, – прокомментировала жгучая брюнетка в платье на грани приличия. Мало того, что цвет светло-кораллового наряда с большим натягом можно было назвать пастельным, так еще и крой, скорее, едва прикрывал тело девицы, нежели завлекательно обнажал какие-либо его части.
– Что за испытание такое? – все громче возмущались невесты. – Завтра нам придется выглядеть хуже батрачек с полей. В мятых платьях с растрепанными волосами. И пахнуть! Амбре несложно представить.
Мне стало скучно слушать стоны и жалобы. Раз король с принцем собираются завтра насладиться видом униженных девиц, кто им смеет запретить? И какой смысл сейчас возмущаться?
– Эта комната – моя, – огласила я и толкнула первую попавшуюся дверь.
Помещение оказалось небольшим, но чистым. Ни пылинки. Свежее белье на кровати. Натертые до блеска полы. Простые, веселенькой расцветки шторы на окнах. В углу умывальник и таз с водой, а также отхожее ведро. Гостей во дворце явно ждали. А значит, нам действительно устроили испытание.
Я попыталась распустить шнуровку на спине, но из-за полноты не смогла дотянуться до завязок. Что ж, лечь в постель мне, похоже, сегодня не светило. В тесном корсете и с жестким кринолином подобный трюк смерти подобен. Я прошлась по комнате и присела у открытого окна. С другой стороны, спать совсем не хотелось. Выспалась в карете, пока ехала сюда.
Я полюбовалась на луну, звезды, темный парк, совершенно не освещенный в этой части королевских угодий, и вздохнула. Чем бы занять себя до утра, если уж прилечь не удается?
Живот, будто в ответ на мои мысли, жалобно заурчал. К сожалению, невест ни на балу, ни после никто не додумался покормить, а тело Лауры, в отличие от худосочных красавиц, не привыкло к голоду. И желудок начал мне об этом деликатно напоминать. Что ж, вот и занятие нашлось. Прогуляюсь по дворцу. Голод – чем не причина выйти из комнаты?
