В голове Крыса в очередной раз промелькнул образ весело уходящей на прогулку в город Далии. И рассказы случайно подслушанных людей о том, как ее сожгли на костре. Сердце больно сжалось.
Даже если Далия все помнит, она вряд ли захочет его увидеть. Ведь Крыс так и не показал ей, что она стала дорога ему. Скорее она запомнила лишь его домогательства, желание получить свою выгоду и напоследок вот такой ужасный конец.
Демон стиснул зубы, но тут же поднял голову, услышав в лесу треск обломившихся влажных веток. Взгляд наткнулся на щуплую низкорослую ведьму и нагого коренастого демона. Те, выпучив глаза, глядели на него, словно на диковинное создание. Не убегали, но и не осмеливались подойти ближе. Крыс прекрасно ощутил, что убить этих двоих ему не составит особого труда, поэтому даже не попытался напрячься.
- Кто вы? - рыкнул он не мигая глядя на них. Сделал глаза демоническими, желая отпугнуть. Но девица лиши выпучилась и приоткрыла рот. Осмелев немного сделала шаг в его сторону и поправила два жиденьких белокурых хвостика, торчащих из-под чепца. На ее бледных щеках проступил румянец. Она ломано улыбнулась.
- Меня Эрма величать! А енто мой демон Ослик! Здрасти, многоуважаемый демон! - пискнула она и низко поклонилась, шлепнув руки по швам.
Крыс дернул бровями и ухмыльнулся от неожиданно забавной реакции. Ведьма резко разогнулась.
- Честь великая была, повидать невиданное! Аж котялок кругом пошел! Ух, как вы его, а! Так-сяк, да уделали! - восторженно заголосила ведьма, жестикулируя, - Вовек не забуду, да всем поведаю, кто не слыхал! Ох и обомлеют-то!
Крыс, понаблюдав за ее кривляниями, прочистил горло.
- Иди сюда, - повелительно, но спокойно сказал демон, продолжая сидеть на окровавленных листьях голым задом.
Эрма застыла в нелепой позе. Выпучила глаза и приоткрыла рот.
- …Зачем?
- Накормишь меня.
2. 2. Лживые обещания
За окном начал накрапывать холодный осенний дождь, отчего просторное каменное помещение казалось еще мрачнее и холоднее. Но статный женский силуэт у окна не шелохнулся. Рыжеволосая ведьма, стоя неподвижно, наблюдала за очередной пыткой во дворе. Ее зеленые глаза, не мигая, следили за хлесткими ударами плети. Она завороженно смотрела, как из рассеченной кожи на спине очередной несчастной вытекает кровь; как алая струйка тут же бледнеет, размываясь каплями дождя. Как жертва палача дергается и сжимается от боли с каждым новым ударом.
Сердце наблюдательницы заколотилось быстрее. Но в какой-то момент ее глаза потускнели, словно ее отвлекла какая-то мысль или воспоминание. Усыпанное веснушками лицо побледнело и нахмурилось. Дыхание стало тяжелым. Она неосознанно подняла руку и провела подрагивающими пальцами по левой стороне лица, будто проверяя кожу на ощупь. Испарина выступила на ее лбу.
В тишине неожиданно послышался скрип увесистой деревянной двери, возвращая женщину в реальность. Она напряженно уставилась на дверь, ожидая, кто появится в проеме. Но, увидев архиепископа, заметно расслабилась и перевела взгляд обратно на истязаемую ведьму. Та уже обмякла, ее голова свесилась. К столбу подошли служители и принялись ее отвязывать.
Марк тяжелой поступью подошел и встал рядом с женщиной. Громко вздохнул и сверху вниз глянул на ее профиль. Задержал взгляд на алых губах.
- Беатрис, дочь моя. Что терзает тебя в столь прекрасное время? - спросил он.
Женщина повернулась к нему и почтительно склонила голову. Архиепископ протянул ей огромную руку. Она покорно обхватила ладонь длинными худыми пальцами и припала губами к рельефной поверхности печатки серебряного перстня.
