– А операция на связках?
– Да, доктор Заславский обсудит с тобой различные варианты. Но сейчас главное – твоя нога. Я зайду проведать тебя завтра, ладно?
– Мне нужен мой голос, доктор, – вижу на мониторе.
Лилия складывает руки в молитвенном жесте.
– Мы очень постараемся.
Покидаю маленькую пациентку. Да, задержалась она здесь. После того, как её отключили от аппарата ИВЛ, выяснилось, что во время аварии была повреждена гортань. Сразу это заметить было практически невозможно – на всё может показать даже наша навороченная функциональная диагностика. Всё выяснилось, когда Лилия не смогла говорить. Значит, теперь ей предстоит ещё одна операция, – на связках. Но прежде надо поговорить с Заславским.
Нахожу его в кабинете.
– Валерьян Эдуардович, день добрый! – приветствую коллегу. – Вы ещё здесь? А почему не занимаете кабинет главврача?
– И ты туда же, Элли, – устало усмехается хирург. – Все только и спрашивают, когда я перееду. Вам что, не терпится увидеть меня в новом кресле? Мне, если честно, и вот это, – он хлопает ладонями по подлокотникам простенького офисного кресла, обтянутого чёрной тканью, – устраивает.
– А у главврача большое, кожаное, – улыбаюсь заманчиво.
– Спасибо, подумаю. Что тебя привело в мои пенаты?
– Та девочка, Лилия. Ей повезло, что она выжила в той страшной аварии, в которой погибла её мама. Необычайно стойкая девочка. Поэтому я и попросила осмотреть её горло.
– Элли… у меня расписание операций – на год вперёд, не считая экстренных, – устало говорит Заславский.
– Валерьян Эдуардович, я вас очень прошу.
Тяжело вздыхает и говорит:
– Элли, ради тебя. Хорошо, я постараюсь включить Лилию в расписание, тебе сообщу.
– Спасибо! Спасибо! – подпрыгиваю от радости, как маленькая девочка, и уношусь прочь, слыша, как Заславский раскатисто смеётся в след.
Возвращаюсь в кабинет и устало плюхаюсь в кресло. В голову приходит одна очень неприятная мысль: если Гранина посадят, значит, мне и судиться с ним из-за Олюшки не придётся? На несколько секунд в душе просыпается радость. Но тут же гашу её силой воли. Нельзя так. Человек попал в беду. Не верю, что Никита настолько глуп и жаден, чтобы оказаться в подобной ситуации. Его паша – да, был тот ещё коррупционер. Но его сын… «А ведь много лет прошло, он мог измениться», – подсказывает рациональное начало в голове.
– Эллина Родионовна, там странная пациентка поступила, – вдруг появляется Альбина Тишкина.
– Что в ней странного?
– Она пожилая и заговаривается, – сообщает медсестра.
– Пусть Береговой займётся. Или Званцева. Ну, кто там дежурит?
– Они очень заняты, – поясняет администратор.
– Хорошо, – вздыхаю и иду осматривать больную.
9. Глава 9
Рядом с благообразной старушкой сидит девушка лет 20 примерно. Представляюсь, и она говорит, что зовут её Наташа, а это – её соседка по лестничной клетке, Лариса Сергеевна Озерова, с которой дружит ещё с детства. Ей 70 лет, живёт совершенно одна.
– У неё бывают странности, – поясняет Наташа. – Но сегодня что-то уж слишком. Обычно она всегда причёсанная, хорошо одевается.
Пенсионерка смотрит на меня и загадочно улыбается. «Что у неё? Старческое слабоумие?» – думаю я и спрашиваю соседку:
– Она на что-то жаловалась?
– Нет. Но я заглянула в квартиру. Похоже, Лариса Сергеевна ничего не ела, тарелки стоят нетронутые не меньше, чем за два дня. У неё не мог быть инсульт?
– Мы разберёмся, – говорю девушке и обращаюсь к больной.
