Император спустился вниз и сел на подготовленный трон. Он бросил взгляд на юную наложницу, чуть нахмурил брови и кивнул палачу – огромному мужчине с мечом в руках. Казнь обещала быть короткой, но на ней, кроме самого Императора и Советника, присутствовали девушки из гарема, которых привела шурди, чтобы своими глазами могли увидеть и убедиться в том, как карается неповиновение воле Повелителя.
Орин плакала, но совсем тихо. Она всхлипывала и больше не пыталась вымолить свою жизнь, понимая, что только напрасно потратит слова. В последний миг, когда палач занес над ней заточенный меч, она подняла голову и посмотрела на Коджи долгим пронзительным взглядом, в котором попыталась выразить всю свою ненависть, а затем сказала:
- Я рада, что ты никогда не найдешь нашу дочь!
Император усмехнулся и махнул рукой палачу. Тот толкнул молодую девушку. Она упала на колени, опустив голову.
Тихо разрезал воздух клинок …
Тело Орин упало на песок, а наложницы разом выдохнули. Кто-то из девушек вскрикнул, кто-то отвернулся, не в силах смотреть на то, что случилось…
Коджи повернулся к Горо. Советник снова склонил голову, ожидая слов своего Повелителя.
- Теперь пойдем к Лао. Я хочу услышать хорошие новости! – и он важно поднялся с трона и направился во дворец.
**********
Госпожа Лао была стара. Стара, наверное, как сам мир, а может быть еще старше. На изъеденном морщинами лице выделялись глаза, почти белые, слившиеся с белком. Слепые.
Старуха восседала на подушке прямо перед троном и Коджи прошел мимо нее, опустился на свое место, разглядывая Лао. Сидевшая рядом со старухой молодая девушка служанка, спешно поклонилась Правителю и села за спину хозяйки.
- Повелитель! – старуха услышала шорох шагов мужчины и поклонилась. Оставшийся у дверей Горо прислушался к голосам, надеясь услышать то, что скажет Императору предсказательница.
- Ты велел мне прийти, я пришла, - произнесла Лао, - Теперь говори, что ты хочешь узнать!
Коджи прикоснулся пальцами к подбородку. Пригладил тонкие усы, продолжая рассматривать женщину, что сидела напротив него. Одежды Лао были дорогими и богатыми. Седые волосы служанки рабыни уложили косами. На сморщенное лицо наложили косметику, что, впрочем, никак не могло украсить Лао. Император отчего-то подумал, что от старухи пахнет смертью.
- Не молчи, Повелитель, - продолжила старуха и протянула к нему свою тонкую руку, - Я скажу тебе то, что ты хочешь знать! А эта девушка никому ничего не расскажет. Она глухая от рождения! – кивнула на служанку Лао.
Коджи колебался недолго, а затем взял худую кисть. Старуха вцепилась в его пальцы с неожиданной силой. Сжала до боли и чуть наклонилась вперед, уронив голову на грудь, и произнесла совсем другим, ровным, молодым голосом:
- Спрашивай! – она уже не просила, а почти приказывала сделать это Коджи. Император нахмурил густые брови, но промолчал на наглость Лао.
- Я хочу знать, где сейчас находится моя дочь, - произнес он.
Старуха подняла голову. Вперилась белесым взглядом в Коджи, но при этом словно не видела мужчину. Ее взор уходил вглубь, словно перед ней никого не было.
- Нет твоей дочери, - произнесла она тихо.
Стоявший у дверей Горо стиснул зубы.
«Как нет?» – удивился Император и произнес вслух, - Неужели девочка умерла?
- Ты уверена, старая? – спросил он у Лао. Старуха кивнула.
- Твоя жена скоро родит тебе дочь, - проговорила предсказательница, - Больше детей у нее не будет. И у тебя тоже!
