Козырь херсонского успеха в руках врага налицо. Перед лицом Запада противник доказал свою мощь, а потому президент Зеленский с пеной у рта нагло стал требовать от своих хозяев самую активную поставку вооружения и денежных траншей. Мы знаем, что нацисты её получили, вооружившись «до зубов», и продолжили в дальнейшем безуспешное наступление, неся огромные потери. С фактом, как говорится, не поспоришь. И тем не менее плацдарм для наступления на Николаев и Одессу был утерян.
Хронологию событий Евгений сейчас точно воспроизвести не может, поскольку записей не вел. Он дважды получил контузию средней тяжести и одну легкую. Проходил короткую реабилитацию, даже побывал в Крыму и возвратился в строй. Не ему судить, насколько оправдано оставление Херсона, но за отступлением прослеживалась недостаточная подготовка войск к обороне, отсутствие опыта ведения как наступательных, так и оборонительных боев, той тактики, которую постепенно осваивали. Споров на эту тему на разных уровнях было много, как и потерь.
Между тем в войсках стали ходить упорные слухи о том, что на передовую не довозят много чего: обмундирования, боеприпасов, провизии. Потому во время боевой подготовки на тренировочных базах огневая подготовка велась из рук вон плохо, а комплекты обмундирования не выдерживали критики. Солдаты вынуждены сами экипировать себя, особенно по части шлемов и бронежилетов. Возникал вопрос: неужели у государства нет средств и сил для полноценного снабжения войск? Не верилось! И точно: государство имело внушительные запасы, но полтора миллиона комплектов первоклассного обмундирования не дошло до воюющей армии. Стали искать концы, оказалось, комплекты попросту украдены, а вот кому и где реализованы – неизвестно. Назван генерал-расхититель, на совести у которого многие смерти солдат и офицеров, не получивших защитные средства, предназначенные оберегать воинов от осколков и пуль. Чудовищный случай воровства, чудовищный смысл преступления! Как же изжить зло, задаются вопросом и участники СВО, и граждане страны? Вариантов несколько: жесткий контроль и неотвратимость сурового наказания виновных. Президент Путин высказывает своё намерение формировать управленческий аппарат из сражающихся на СВО солдат и офицеров, поскольку им чести не занимать. Вот из таких инициативных и честных парней, как Евгений Кудинов, с перспективой дальнейшего обучения.
Утро, 18 августа. Окоп под Работино. Трескучий грохот танка нарастал. В окопе оставшиеся в живых бойцы его слышали, но не видели, что нагнетало нервозность. Евгений машинально поправил на голове шлем, словно он плохо сидел, вслушался в резкий рокот мотора, выглянул из окопа, ничего не увидел, подхватил гранатомёт и собрался выскочить из укрытия.
– Ты куда, Женька? – услышал вопрос Андрея Волкова.
– Посмотрю, что там творится. Тут дорога рядом и лесополоса. Танк, думаю, там. А ты прикрой правый фланг, если покажется пехота.
Он рывком выскочил из окопа, неся на плече гранатомёт. Аппарат хоть и подъёмный, но не для слабаков. Для него в самый раз. Он жилистый, мускулистый, с детства волохал по хозяйству, добывая приварок к маминой скромной зарплате. У мамы – Надежды Анатольевны, оставшейся без мужа, инвалидность, пятеро детей. Четверо парней и одна дочь. Как в старинной патриархальной крестьянской семье. Огород с картошкой, овощами, поросенок с коровой в стайке, куры. Для них корм добывали всей семейной оравой, натирая мозоли. Известно, у коровы молоко – на языке, как покормишь, так и молочка получишь. Если богато и качественно дашь, то и надой ведерный возьмёшь, а это сметана, масло, творог, а с бычка, что выращивали как приплод – мясо. Поросёнок тут же под центнер. Зимой пельмени, беляши, гуляши, вареники, чего ж не поработать по хозяйству, стол обильный не поддержать! Может, потому Женя в последний школьный год подался в росте, обгоняя сверстников, с блеском жизнерадостности ярких глаз, а в армии его фигура обрела тот крепкий мужской облик, каков он и теперь.
