Души исполненный полет. Ольга Киевская - страница 7

О. Киевская – поэтесса Счастья. Счастье, в понимании автора, оно относительно. Счастье – по утрам видеть солнце в родных глазах, а вместо неба – счастливые лица… Счастье, когда услышишь, что ты первая радость и первое счастье, и что в памяти ты останешься навсегда… Счастье, когда есть, кому подумать о тебе… Счастье, это когда у тебя есть с кем разделить свои мечты… Счастье, когда тебе шепчут на ушко: «Я буду беречь тебя…» Счастье, когда засыпаешь в неге, а просыпаешься с миром…

Волшебные строки, пронизанные нежной эмоцией, зажигают в душе читателя, как звездочку на небе, лампадку мечты – «мудрости первый причал», чтобы не остановиться на магистрали жизни и вырвать победу из цепких лап пораженья, стать казначеем свой Судьбы: «Благословляю высоту//В предчувствии паденья». «Вселенские качели».

Поэзия Ольги Киевской проста. Поэзия красоты. Поэзия веры. Для поэзии Киевской не нужно скитов и церквей; не нужно суесловий и славословий: ее поэтический алтарь – наш собственный мозг и наше собственное сердце, а поэтический амвон – это доброта и любовь:

Богатство, разнообразие тем, чувств и мыслей, отражённых в стихах Киевской. Она пишет много, пишет ярко, броско: о любви, красоте, смерти, жизни, свободе… Такое ощущение, что нет ни одной чувствительной области, которую не выразила поэтесса, ни одной сферы нашего существования, которую она не окропила бы своим талантом. «Я – многолика» – утверждает поэтесса:

Многогранны и содержание, и формы: то взлетная полоска строгой интонации, то – игривая завязь кокетства и жеманства, или видишь россыпь слов из загадочных метафор и интригующих недосказанностей. А в упрощенной, казалось бы, словесной фактуре, вдруг блеснет афористичность стиха: «Увидеть, как в душах людских прорастет//Живое, ржаное, зернистое слово!» – «Как мало зерна!»

Простым языком Киевская может сказать о духовном, а потому трудном. И в этом – скрижаль таланта:

Всю уникальность человеческого бытия вобрала в себя Киевская, всю характерную суть:

И она же – поэтесса, говорившая резко и определенно, разрушая дикое и отрицательное – «Не обласканная прессой,//Я и бровью не вела», – «…лихой поединщик воинствующей пошлости», в которой выразилось «сочувствие ко всему человеческому»: