– Я видел его, я знаю… Я слеп, я видел. Я видел то, чего не видел зрячий… Этот бог-мрак и тьма, но он подарит мне свет!
Релвит оттолкнул его и пошел прочь, унося с собой единственный источник света.
– Если его кто-то и видел, то только такой слепой сумасшедший, как ты…
Он покинул часовню, выйдя в её громоздкую тень. Церковный колокол обдал улицу звоном. Час дня. С двух сторон к нему на ходу присоединяются два стража, доспехи лязгают при каждом движении. Его постоянный кортеж.
– Поздно, – сообщил им Релвит.
Ответом ему был лязг, полный досады. Толпа расступалась перед ними. Люди торопливо прячут взгляды. Что-то будет…
– Мы знаем, чем ты промышляешь, -сказал тот, что худощав, но с такими усами, словно они вытягивают всю жизненную силу из его тщедушного тела. – И неужели у наёмных секундантов в сердце осталось место для молитв?
– Я хожу туда помолиться за ваши жизни и карьеру, господа…
– И правильно делаешь, но можешь сильно не утруждаться, нам и так дадут хорошее жалование, если мы управимся с тобой до конца месяца, – ответил тот, что пониже, но выше самого Релвита. Его усы были тонки, как две нитки и загибались вверх, как у возбужденного таракана, поддерживая поднятое забрало. Его болты расшатались и оно постоянно падало, норовя откусить усы-нитки. Этот был толст и неуклюж.
– Можете схватить меня под руки и утащить в пыточную, я вам все расскажу,-Релвит резко повернул за угол.
– Если не управимся до конца недели, так мы и сделаем, – пообещал жирный ему вдогонку.
– Так что лучше сам сдавай нам свои дуэльные безделушки, – крикнул таракан. Последние слова Релвит слышал, как из бочки, забрало стражника снова упало, прижав холеные усы и он ругнулся, поднимая его.
Домá нависали над улицей, как скалы над ущельем, едва пропуская солнце. По балкам над дорогой бродили кошки в поисках голубей; те, хлопая крыльями, перелетали с одной на другую и глазели на своих охотников издалека, склоняя головы, а кошки невозмутимо делали вид, что пора бы помыться.
Отик нагнал его, пряча тонкий кинжал.
– Отличный стилет, где взял?
– Даже рад, что не пришлось пускать его в ход против этих заморышей.
– Убирай его поскорее…
– Куда идем?
– В пивнуху. Ту, что в угловом доме.
Засуха длилась уже больше года. Многие говорили, что это Божья кара за людское нетерпение. Но все они давно сгорели на кострах. Городские колодцы почти опустели, вокруг них бродил патруль, приставленный новой властью охранять каждую каплю. Те же были сами не прочь в тихую намочить язык. Поэтому стражей развелось, как жуков. Но таверны никто не охранял и в них народу теперь всегда было битком: винные погреба города казались неиссякаемыми, а вино стало чуть ли не единственной жидкостью, способной утолить жажду.
В таверне они уселись за стол, им разлили по глиняным кружкам что-то пахучее. Завидев их, хозяин оперся двумя руками о стойку, зыркнул исподлобья, но плюнул и скрылся за бочками в передней.
Если вам понравилась книга, поддержите автора, купив полную версию по ссылке ниже.
Продолжить чтение
