— Мы вместе попробуем решить эту проблему во благо нашего королевства.
Я мысленно облегченно вздохнула, нарисовав на лице самую счастливую улыбку, на какую была способна. Это не было победой, но было шатким перемирием, а мне сейчас большего и не требовалось. Я получила то чудо, которое могло бы прижать обнаглевших вассалов к ногтю и обеспечить в стране какое-никакое, а единство.
С высоты крыльца я увидела, что со стороны дворца приближаются всадники, и мне вовсе не нужно было гадать, кто ехал во главе колонны. Золото короны сверкнуло в лучах уходящего солнца, люди расступились, пропуская гвардейцев и отца, тот, спрыгнув с коня, в пару быстрых шагов оказался возле меня.
— Ваше величество, — опустила я голову, чуть приседая в реверансе, и, уже поднимаясь, покосилась на все еще стоящего рядом жреца. Тот, учтиво поклонившись королю, верно истолковал мой взгляд и ретировался — у него было много работы, как-никак жабомордый знатно повеселился в молельном зале.
— Все хорошо, пап, — опередила я вопрос Рудольфа, и он, пристально вглядевшись мне в лицо, крепко обнял меня — буквально на пару секунд, положенных по статусу королевской особе.
— Мы видели вспышки света из окон храма. Магистр сказал, что Светозарная снизошла до разговора, но я и подумать не мог… — Взяв меня за правую ладонь, он развернул ее знаком вверх и вздохнул. — Во что же ты впутываешься, Эва?
— Не бойся, пап. Я справлюсь. Мы справимся. Это наше королевство, и мы его никому не отдадим. — Я крепко сжала руку отца, а потом вдруг вспомнила, что сегодня меня удивило.— А я занималась фехтованием?
Король кивнул.
— Да, я нанял учителем мастера меча. Не скажу, что сделал это охотно, но ты очень настаивала.
— Здорово, это сегодня спасло мне жизнь. — Я не стала говорить отцу, что все было совсем не так. — Я хочу учиться у него дальше. И учиться всему, что мне может так или иначе пригодиться, без оглядки на то, что я — твоя дочь.
— Ты — защитница веры. Все, что тебе будет необходимо, будет исполнено. — Рудольф чуть склонил голову, но я тут же дернула его за рукав, шикнув.
— Прекрати! Я — Эвелин Латисская, твоя дочь. И пока я отпущена богиней в свободное плаванье, по нашей с ней договоренности, я буду, в первую очередь, твоей дочерью, а потом уже — все остальное.
В замок мы возвращались долго. Город праздновал, народ гулял на улицах, а я узнала, что магический дар встречается достаточно часто среди обычных людей, просто не имеет особой силы. Наблюдая за всплывающими над крышами домов магическими огоньками, что устремлялись в небо и гасли там, не смея спорить с сиянием звезд, я думала о том, как теперь повернется моя жизнь. Как мне понять, на что я теперь способна, и освоить это все в ближайшее время? Вздохнув, я потрепала везущего меня коня по гриве. Еще одна маленькая радость, которую мама смогла мне обеспечить когда-то. Только повзрослев, я поняла, каких неимоверных усилий ей стоило оплачивать мои занятия в школе верховой езды. Она всегда берегла меня, отдавала мне самое лучшее, и я, едва только стала зарабатывать, старалась ответить ей тем же.
Пожалуйста, Эва, если ты меня слышишь, люби ее так, как она будет любить тебя.
Моя беззвучная мольба растворилась в иссиня-черном ночном небе, усыпанном мерцающим покрывалом огней и звезд, и я всем сердцем надеялась, что моя просьба все же достигнет ушей бывшей принцессы.
