Невзирая на первоначальный план, мои ноги сами понесли меня на первый этаж, в главную залу.
Скользнув в приоткрытые двери, из-за которых раздавались тихие, монотонные голоса, я замерла, раздумывая, а не слинять ли мне куда подальше, пока находящиеся тут меня не заметили?
Зал был полон людей, облаченных в красные одежды разной степени насыщенности. Судя по всему, мне угораздило прийти сюда в молитвенный час братьев-рыцарей. Я уже было развернулась к выходу, решив для себя, что не готова сейчас к каким бы то ни было конфликтам, но меня заметили.
— Защитница! — разносится по залу низкий командный голос, перекрывая гул молитв, что тут же стихают. Я, слыша шорох разворачивающихся на лавках людей, вздыхаю и медленно разворачиваюсь обратно, лицом к статуе.
Возле нее, встав с края самой первой лавки, стоит высокий, худощавый мужчина. Его тога имеет широкий белый кант, но все равно красного в ней значительно больше, чем у большинства виденных мною.
— Я не хочу мешать вам, — стараясь говорить достаточно спокойно, я с определенной долей внутреннего беспокойства отметила, как с первых лавок встали еще четверо мужчин, облаченных в такие же тоги. Все, находящиеся в зале, почтительно молчали, в то время как первый, обратившийся ко мне, резким движением ладони разрубил воздух перед собой.
— Ты не можешь помешать, Защитница. Ты же одна из нас, верно, братья? — говоривший со мной поочередно смотрит на молчащих до этого четверых вставших и те с разной степенью уверенности кивают. С такого расстояния мне тяжело рассмотреть выражения их лиц.
«Что ж, придется принять приглашение. Еще бы знать, что делать дальше»
Я медленно подхожу к стоящим возле статуи мужчинам. «Так и не спросила у магистра, принимают ли в орден женщин? Кажется, я еще ни одной не видела в одеждах храма, но Альвин упоминал, что это возможно. Нет желающих?»
Говоривший со мной высок, почти на две головы выше меня и примерно на ладонь выше остальной пятерки. У него посеченное тонкими мелкими шрамами лицо, которые не было видно издалека, но которые жутко выглядели вблизи, зеленоватые глаза, и не тронутые сединой медные волосы, хотя на вид ему никак не меньше сорока лет. Он улыбался мне, широко, дружелюбно. Так дружелюбно, что я не удержалась и осторожно потянулась к нему своей чуйкой, пытаясь понять, насколько он искренен.
В тот момент, когда наши взгляды пересеклись, он мне подмигнул, а я услышала в собственной голове чужой голос:
— Удостоверилась, Защитница? Похвальная предосторожность, даже, как бы ни было грустно это говорить, в стенах храма. Только не выдай себя...
«Я такая неумеха...» — мне только и остается, как старательно делать невозмутимое лицо, бросая короткий взгляд на других стоящих. Проверять их я не решилась.
— Поговорим об этом позже, Защитница, — снова отвечает в моих мыслях этот человек, а после, разводит руками, обращаясь ко мне уже вслух. — Мы незнакомы, но каждый из нас уже знает о тебе многое. Эвелин Добродетельная, Глас Пресветлой и ее карающий меч.
Я не отвожу взгляда, молчаливо принимая все озвученные титулы, потом — чуть склоняю голову.
— Отложим официальное знакомство. Я ведь все же отвлекла вас, — краем глаза я вижу, как один из стоящих по левую сторону от меня мужчин неопределенно качает головой, то ли моим словам, то ли собственным мыслям.
