Ларец быстро нашелся в одном из моих сундуков. Вставив ключ в замочную скважину, я нажала на пазы, провернула ключ и услышала, как тихо тренькнул запорный механизм.
Позволив себе потратить несколько мгновений на то, чтобы полюбоваться лежащей в нижнем отдельном выдвижном отсеке короной, я взяла из верхнего перстень с рельефно гербовой пластиной для оттиска на сургуче и прикрыла крышку шкатулки, после чего вернулась к письму.
Чернила уже высохли, но я понятия не имела, куда стряхнуть песок. Ну не на пол же мусорить? Решение пришло быстро — стоящий под кроватью ночной горшок отлично сошел за временную мусорку и я, держа в руках письмо, задумчиво переводила взгляд с него на тубус. Очевидно, запечатывать сургучом нужно было именно его, а не письмо, иначе бы оно в тубус просто не влезло...
Стук в дверь и знакомый голос из-за нее оповестили меня о своевременном возвращении магистра. Старец выглядел чем-то весьма озадаченным, но полным кипучей деятельности — очевидно, что ему не терпелось научить Защитницу веры чему-то полезному.
— Итак, — он подошел ко мне, прислонил свою трость к столу и подтянул рукава своей мантии, обнажая худые, старческие запястья. — Защита письма универсальна. Обучившись ей, ты сможешь использовать этот навык для того, чтобы защитить любой предмет от посягательств тех, к кому он не должен попасть. Конечно, эта защита несовершенна и на любой щит найдется свой топор, но все, в конечном итоге, будет упираться в мастерство и вложенные силы. И пока с первым у тебя есть проблемы, будем компенсировать это вторым. Положи свой перстень на стол, глубоко вдохни, постарайся сконцентрироваться на моих пальцах и прислушаться к себе.
Я кивнула, оставив гербовую печать на столешнице, несколько раз глубоко вдохнула и медленно выдохнула, стараясь сосредоточится на собственном сердцебиении (самый простой, как по мне, способ не думать ни о чем «сложном») и уставилась на пальцы магистра.
Тот протянул ко мне правую руку, чуть согнул пальцы, словно бы подцепляя какую-то невидимую мне нить и я почувствовала, совсем краешком, словно у меня чего-то убавилось. Постаравшись зацепиться мысленно за это ощущение, я не сводила взгляда с пальцев магистра и вдруг увидела, как по ним, переливаясь серебром и золотом, струится тонкая нить, сотканная из чистой энергии.
— Увидела? Хорошо, — мой тихий вздох удивления не прошел мимо внимания Ирвина и тот, пошевелив пальцами, перехватил поток Ато, словно это была обычная нитка, взял в левую руку лист бумаги и ловко скрутил его в тугую трубку.
— Ато — подвижная материя, изменчивая и текучая, как вода. Она способна бесконечно делиться на более мелкие свои подобия, что нам сейчас и необходимо использовать, — магистр снова привлек мое внимание к своей правой руке, растянул нить энергии на вытянутых большом пальце и мизинце, а после коснулся ее указательным, средним и безымянным по очереди, отщепляя и поднимая от основной нити другие, более тонкие.
— Кроме того, Ато всегда стремиться восстановить целостность, прочность, — под слова настоятеля между нитями вдруг образовались тонкие перетяжки и в итоге то, что держал в руках магистр, теперь больше напоминало небольшую сеть в несколько слоев, что усложняла свое плетение прямо на глазах.
Магистр несколько мгновений показывал ее мне со всех сторон, а потом стряхнул с руки в мою сторону и сеть, словно невесомая паутинка, полетев в мою сторону, вдруг исчезла, растворившись в воздухе.
