Единственное желание - страница 20

Гудение было глухим и изредка прерывистым. На отдельных сегментах корпуса мерцали элементы квантовых ячеек, охлаждаемых в реальном времени и защищённых от внешнего воздействия изолирующими полями. По стенам – массивные экраны, показывающие непрерывный поток данных: симуляции, параметры мощности, предсказательные модели, распределение нагрузки, взаимодействие с глобальными биржами и системами.

На отдельном уровне, прямо под центральной установкой, находились три огромных энергоузла, каждый с собственным генератором и автономными хранилищами энергии. Потребление электроэнергии? – эквивалент среднего мегаполиса.

– Добро пожаловать в Центр обработки данных, – сказал Джон, его голос эхом отозвался от металлических стен. – Это – ядро САБ, нашего ИИ.

Элина обвела помещение взглядом, в котором смешались восхищение и трезвая оценка.

– То есть всё здание – это по сути расширение этого ядра? Серверы, электроснабжение, системы охлаждения, маршрутизаторы, модули ИИ? – спросила она, не отрывая взгляда от установки.

– Именно, – ответил Джон с гордостью. – Вы хорошо схватываете суть.

Он посмотрел на Эда и добавил:

– Как ты уже, наверное, заметила, персонала у нас минимум. Почти всё здесь управляется системами. Мониторинг, контроль, обновления, безопасность. Мы пришли к этому не сразу. Но теперь – это идеальная экосистема.

Элина кивнула, делая в голове проекцию всей архитектуры.

– Разрешите взглянуть на саму систему САБ?

Джон лишь кивнул, глаза его блеснули. Он повёл Элину и Эда к терминалу управления, который находился чуть в стороне. Он был встроен в полупрозрачную стеклянную консоль, подсвеченную изнутри. Над ней – голографический интерфейс с тонкой анимацией и плавными реакциями на движение.

– Прошу, – сказал Джон. – Познакомьтесь. Это САБ.

И экран ожил.

Когда Элина заговорила, голос её прозвучал уверенно, но с лёгкой ноткой настороженности:

– Привет, САБ. Я Элина Ли. Меня наняли для твоего улучшения, – сказала она, приблизившись к встроенному микрофону распознавания речи на панели терминала.

На голографическом экране медленно начал появляться ответ. Секунды ожидания казались затянутыми. Затем из встроенных динамиков, с лёгким искажением и с задержкой текста, зазвучал глухой, синтетический голос, как из старого учебного синтезатора:

– Добрый день, Элина. Загруженность системы: девяносто четыре процента. Свободные мощности перераспределены на выполнение: “прогнозирования”. Система нуждается в обновлении.

Голос был металлическим, плоским, без интонаций, местами с еле заметными артефактами синтеза. Для Элины этот голос звучал так, как будто САБ вот-вот выдохнется – и это было особенно жёстко на фоне передовых технологий и мощности, исходящей от установки.

Элина вздрогнула. Легкое удивление проскользнуло по её лицу, а в голове пронеслось:

"Такой колоссальный ресурс… и с таким неуклюжим интерфейсом? Такое ощущение, что он говорит со стиснутыми зубами. Господи, это же пытка слушать. И они этим гордятся?"

Джон между тем стоял неподалёку, сдерживая довольную ухмылку. Он видел, что впечатление произведено – хотя, вероятно, совсем не то, какое он ожидал.

– Мне придётся очень много работать, – наконец сказала Элина, едва сдерживая усмешку. – И я хочу приступить прямо сейчас.

– Перед тем как ты начнёшь, – добавила она, – скажи, почему он так перегружен?

Джон, всё ещё улыбаясь, кивнул:

– Видишь ли, Элина, мы интегрировали САБ в инфраструктуру глобальной торговли. Система обслуживает не только нашу собственную биржу, но и поддерживает независимые потоки, анализирует колебания десятков рынков, регулирует рынок фондов и контрактов, а так же параллельно управляет системой защиты активов. Его ресурсы на пределе. Это та цена, которую мы платим за масштаб.