Принцы переглянулись, а их папаша, наконец, ожил, и изобразил движение мысли на каменном лице.
- Сегодня метель, принцесса, - сказал он.
Голос у него был глубокий, звучный, очень приятный, и я совсем некстати подумала, что король Снёбьерн, должно быть, прекрасно поёт.
- Метель, Мейла! – снова зашипел позади меня отец.
- Простите, оговорилась, - произнесла я с улыбкой, глядя в синие глаза заморского короля. – Конечно же, хотела сказать - как вчерашний день. Вчера было так ясно и солнечно, и всё было так чудесно до вашего приезда.
Старший принц забормотал в ответ что-то привычно-учтивое, знакомое до оскомины, но я не слушала его, потому что синие глаза вспыхнули, и я мысленно похвалила его величество короля Утгардского за догадливость.
- Вы так гостеприимны, принцесса, - сказал он, стоило его сыночку замолчать. – Очень благодарен вам за тёплый приём.
- Всегда рады, ваша снежность, - ответила я, улыбнувшись ещё шире, и тут же исправилась: - Ой, простите, опять оговорилась! Конечно же – ваша милость, - вот тут я поклонилась и с достоинством отбыла в конец шеренги.
Всё, как положено принцессе из Нурре-Ланна, и пусть матушка попробует это оспорить.
Я встала рядом с Вилмой, очень довольная собой, а отец тем временем предлагал утгардцам отдохнуть с дороги в приготовленных для них покоях, чтобы вечером присутствовать на празднике в честь приезда дорогих гостей.
Принцы стояли важные, особенно младшенький, и так же важно благодарили отца, а вот король Снёбьерн…
Он был смертельно бледен, и теперь не оставалось никаких сомнений – смотрел он прямо на меня. Да так, словно я ненароком уничтожила всё его королевство с любимой собачкой в придачу.
3. Глава 3
- Ты совсем сдурел, Эйвинд? С чего начал хохотать на приёме?
Это спросил старший принц у младшего, пока они за обе щёки уплетали приготовленные Гислой медовые пряники, запивая их элем. Они уплетали и болтали всякий вздор, а я стояла за стеной, в потайном коридоре, и… нет, не подсматривала и не подслушивала. Просто должна же я была узнать, что за люди к нам приехали, да ещё собираются, вроде как, на нас жениться.
Приоткрыв «глазок», я заглянула в комнату, отведённую гостям, и увидела только принцев. Их папаша в поле моего зрения не попал. Либо замочился в ванне с дороги, либо устал и уже сладко похрапывал.
- Не бурчи, Эйнар, - младший принц вальяжно развалился в кресле, перебросив через подлокотник ногу, и вкусно зажевал очередной пряник. – Я и так еле сдержался, когда эти принцесски поплыли одна за другой. Не слишком-то их батюшка утруждал себя, подбирая для них имена, - тут он хохотнул, - Бирла, Мирла, Сирла… Имена одинаковые, и сами на одно лицо. Как их различить?
Старший принц тоже хмыкнул, а я мгновенно потеряла к нему все добрые чувства, если они и были.
Вот ведь поганцы. И по нашему отцу прошлись, и над нами насмехаются. У самих-то имена – тоже без разнообразия. Эйнар да Эйвинд. Их папашенька тоже не слишком мозги напрягал, называя отпрысков. Хотя… Эйнар – означает «много счастья», а Эйвинд – «счастливый ветер» или «неожиданно прилетевшее счастье». Так называют долгожданных, любимых детей. Значит, король Снёбьерн и его жена ждали этих мальчишек и радовались их рождению.
Интересно, а сёстры у принцев имеются? И где, в самом деле, их матушка? Если она такая же, как сыночки, невесткам придётся несладко. И свёкор не душка, и мужья – молокососы, и свекровь… Но я не знала, что там за королева. Вдруг, она – само совершенство? Детки-то получились красивые. Наверное, не только в отца.
