– Простите, но, по-моему, это грязная тема.
– Еще какая грязная.
– Вот, например, был у меня один знакомый. Он был женат уже лет как десять. Трое детей. А домой почти не приходил. Предпочитал ошиваться в мужском общественном туалете на углу Гайд-парка.
– Какая гадостная жизнь у этого вашего приятеля.
– Еще бы не гадостная. Так вы в курсе?
– В курсе чего? – не понял Томас.
– Что есть такой туалет.
Томас покачал головой:
– Да нет.
– И правильно. Держитесь подальше от этого места.
– Обходите за сто километров.
– Слушайте, вы на что намекаете? Вы думаете, что я гомосексуалист? – Томас залился пунцовой краской негодования.
Мистер Уэйн расхохотался, как будто ему рассказали хороший анекдот:
– Дружище, с чего вы взяли?!
– Что за странное предположение!
– Нам бы и в голову такое не пришло.
– Ничего даже близкого на эту тему.
– Какой же из вас гомосексуалист? Еще скажите, что вы – коммунист.
– Ну, хорошо, – сказал Томас, немного поостыв. – Просто это из ряда непозволительных шуток.
– Не могу не согласиться с вами, старина.
– Кстати, – вставил мистер Редфорд, – вы точно не коммунист?
– Нет, конечно. Я вообще не понимаю, что вам от меня нужно.
Мистер Уэйн сделал еще один маленький глоток, а потом вытащил карманные часы и щелкнул крышкой, взглянув на время.
– Ой-ей, Фолей, что-то мы с вами совсем заболтались. А вы не беспокойтесь. И вы, и я, и мистер Редфорд – мы играем в одной команде.
– С одной битой на всех.
– Просто вся эта брюссельская байда… В принципе, идея хорошая, но небезопасная.
– В каком смысле?
– Ну, посудите сами. Столько стран соберется в одной точке, да еще на целых полгода. Теоретически идея гениальная, но не стоит забывать о сопутствующих рисках.
– О каких еще рисках?
– Вы же сами сказали сегодня на совещании.
– Что я такого сказал?
– Ну, что мы живем в современном мире. И что наука способна творить чудеса.
– Только не забывайте, что наука – это улица с двусторонним движением.
– Обоюдоострый меч.
– Именно. Мы все должны быть начеку. За все должна быть заплачена своя цена.
С этими словами мистер Уэйн встал и протянул Томасу руку:
– Ну, до свидания, Фолей. Или уж скорее – au revoir.
Томас и мистер Редфорд тоже поднялись со своих мест. Все трое обменялись неуклюжими рукопожатиями.
– Тут, кажется, ходит автобус до вашего дома? – произнес мистер Редфорд. – А то в Тутинг нам не совсем чтобы по дороге.
– Да, я понимаю, – пробормотал Томас, окончательно сбитый с толку.
– Не будем вас больше задерживать. Идите домой. Вас ждет ужин.
– Вас ждет семья.
– За кофе не беспокойтесь. Все за наш счет.
– Сегодня мы угощаем.
– Скромная лепта за удовольствие побеседовать.
Томас невнятно поблагодарил своих «угостителей» и направился к выходу.
Дождь за окном лил еще сильнее. Томас поднял воротник пальто и поежился. Он уже открыл дверь, он уже почувствовал порывы ветра, и капли забарабанили ему в лицо, как вдруг его окликнул мистер Редфорд:
– Кстати, Фолей.
Томас обернулся:
– Да?
– На всякий случай. Этого разговора никогда не было.
