Читать онлайн Елена Филимонова - Эльфийка для викинга

1. Пролог

Дверь содрогнулась под очередным ударом. Ржавые петли жалобно звякнули. Снова грохот. Каэллин хорошо знала этот звук – так бьют, подкованные железом сапоги орков. Скалясь от боли, эльфийка попятилась назад, хоть отступать было и некуда. Глубокая резаная рана под ключицей горела огнем, но то был сущий пустяк. Если она сможет выбраться, все обойдется.

— Не бойся звездочка, мама не даст тебя в обиду, — Каэллин приложила руку к выпирающему животу.

Кровь из раны пропитала белую ткань, и с каждой секундой багровое пятно расплывалось, а гул в ушах становился громче. Низ живота скрутил спазм. Создатели, неужели, началось? Как долго ждала она этого момента, как долго они с Гиффардом планировали его. При мысли о муже сердце мучительно сжалось. Каэллин закусила губу, глотая слезы. Боль уступила место ярости.

Еще один удар. Каэллин опустила взгляд к мечу, который держала в стремительно слабеющей руке. Она блестяще владела оружием, и даже отец не мог этого отрицать, хотя лучшими своими навыками была обязана Гиффарду. Именно он научил ее предугадывать действия противника, ставить контрудары и уворачиваться от атак. Но сейчас на это не осталось ни времени, ни сил. И главное – она не имела права рисковать.

— Открывай, мразь!

Деревянная дверь, ведущая в кладовку, держалась из последних сил. Как и сама Каэллин. Морщась от боли, когда очередная схватка скрутила нутро, она опустилась на колени. Вместе с кровью, из тела выходили силы, перед глазами тряслась мутная пелена.

Даже если получится разобраться с теми четырьмя, что напирали сейчас на дверь, придут еще. До Арлиндейла ей не добраться, роды уже начались, и даже если использовать камни призыва, что оставила ей сестра, подмога не успеет.

В дверь снова ударили. Собрав остатки сил, Каэллин, пошатываясь, встала и огляделась. Она никогда не делала этого раньше – открытие порталов слишком сложная и главное – опасная наука. Даже самая незначительная ошибка приведет к катастрофическим последствиям. В лучшем случае ее забросит в первый попавшийся мир, а в худшем… в худшем она попадет туда по частям.

Но выбора не было. Если останется здесь – точно погибнет. Не обращая внимания на крики, стук подошв и удары мечей по ту сторону двери, Каэллин нетвердой походкой доковыляла до угла и сдернула кусок серой ткани. Закашлялась от поднявшейся в воздух пыли. Под грязной простыней было зеркало.

Гиффард привез его из очередного похода – он знал, что жена хотела научиться делать порталы, а наставник, давний знакомый отца, обещал помочь ей в этом нелегком искусстве. Он даже провел для нее пару уроков, но в одиночку Каэллин еще не пробовала.

— Я смогу.

Она вдохнула, приложила кончики пальцев к вискам, призывая к тем каплям энергии, что еще оставались в Источнике – не ограненном солнечном камне, висевшим на ее шее. Срывающимся голосом прошептала заклинание.

Когда ладони коснулись мутной поверхности темного стекла, Каэллин выложилась на полную. Гул в ушах теперь был таким громким, что затмевал даже удары мечей и треск ломающегося дерева.

«Я смогу, я смогу».

Под ее руками, в глубине зеркала, завертелся туман. Поначалу легкая, прозрачная дымка увеличивалась, становилась гуще, объемнее. У Каэллин потемнело в глазах.

— Прошу тебя. Пожалуйста.

Не выдержав натиска, дверь сорвалась с петель и с грохотом повалилась на пол. Но прежде, чем выпущенный орком арбалетный болт достигнул цели, Каэллин затянуло в черную глубину. Свет вокруг померк.

2. Глава 1

Двадцать лет спустя…

Я потом так и не вспомнила, что именно разбудило меня среди ночи, как не запомнила и то, что видела во сне. Просто в какой-то момент открыла глаза, и когда через несколько секунд они привыкли к темноте, нахмурилась.

Спальня в бабушкиной квартире выглядела как обычно: белый потолок, выцветшие кремовые обои, в темноте кажущиеся призрачно-белыми; старый советский шкаф у стены. За кружевной тюлью цветы на подоконнике. Рядом, на соседней кровати, натянув одеяло до подбородка, мирно спала Марина.

Я повернулась на бок. Между нашими кроватями стояла тумбочка, на ней часы. Три семнадцать. Вздохнув, устроилась поудобнее, прикидывая заодно, сколько могу поспать, если усну в течение десяти минут. В кресле чернела открытая сумка с торчащими из нее конспектами. Сколько у нас там билетов? Тридцать? Или тридцать два? В сущности, неважно, учитывая, что я выучила, дай Боже, пять-семь. Немного успокаивало то, что до экзамена оставалось шесть дней.

Этим утром я, проводив бабушку на поезд, набрала Марину. Позавчера в нашу с мамой «двушку» нагрянула мамина подруга с мужем и детьми: в их доме случился пожар, и семейство осталось без крыши над головой.

Юных отпрысков поселили в моей комнате, и теперь в правое ухо мне верещал младенец, а в левое стучала музыка из колонки тринадцатилетнего подростка. И все бы ничего, если б в затылок не дышала зимняя сессия. С таким же успехом я могла штудировать анатомию на вечеринке в ночном клубе.

В окно заглядывал белый диск полной луны. Интересно, если открыть окно и, размахивая зачеткой, трижды проорать «Ловись, помеха!» это сработает? Марина засопела, перевернулась на другой бок, и ее длинные черные волосы рассыпались по подушке. Вот уж кого не напугаешь семестровым зачетом.

Я в общем-то тоже не боялась и почти не волновалась, а потому не понимала, с чего вдруг проснулась посреди ночи. Хотя, строго говоря, уже раннее утро.

Комната утопала в темноте. За окном падали крупные снежные хлопья, из кухни едва различимо доносился мерный гул допотопного холодильника. Уж не этот ли старичок меня разбудил?

В попытках устроиться поудобнее я снова повернулась, и краем глаза ухватила антикварное зеркало, висевшее напротив моей кровати. То самое, перед которым несколько часов назад мы гадали на «суженых-ряженых». После тридцати минут безуспешных попыток призвать своего нареченного, Марина, смирившись с тем, что ей уготована роль старой девы, согласилась пойти спать.

С самого утра, едва переступив порог квартиры, подруга то и дело поглядывала на зеркало, и к вечеру, когда мы закончили разбирать вещи на балконе, заявила, что хочет погадать. Я подозревала – немалую роль в этом сыграло то, что зеркало долгое время висело на стене за шкафом, и о его существовании мне стало известно совсем недавно, когда бабушка решила сделать перестановку.

— Ну, точно магическое! — авторитетно заявила Марина.

— Или ба просто не хочет, чтобы его случайно расколотили, — я погладила тяжелую черную раму с искусной резьбой. — Вещь-то старинная.

Но Марину было не переубедить.

Я усмехнулась. Тоже мне, дочка профессора физики.

Через пару секунд улыбка сменилась настороженностью. Что-то, определенно, происходило, но я не понимала, что именно. Воздух в комнате стало каким-то свежим и… подвижным. Будто бы где-то открыли форточку. Я кинула взгляд на окно. Закрыто. На всякий случай проверила гостиную и кухню – ничего. Подергала входную дверь – на замке. То есть, однозначно не сквозняк.

Вернувшись в комнату, я остановилась на пороге и мотнула головой. Всего на миг мне почудилось, будто в воздухе кружатся серебристые блестки.

Так, Кира, завязывай с мистикой, пока не превратилась в подобие бабушкиной соседки, которая посмотрела все сезоны «Гадалки-онлайн» и, теперь говорит всем, что председатель ТСЖ навела на нее порчу.

Я уже откинула одеяло, как вдруг… Гладкая поверхность зеркала подернулась легкой рябью. Интересно, это продолжение сна, или глюки? Проморгавшись, вновь посмотрела на зеркало. Так и есть: в черной глубине курилась дымка, напоминающая белый туман. Ущипнула себя за руку. Больно. То есть, не сплю, а, значит, все-таки глюки.

Да уж, слететь с катушек в неполные двадцать лет… Обидненько. Теперь и водительские права, наверняка отнимут. Правда, машина мне пока даже не горизонте не светит, но это ведь дело наживное. Я крепко зажмурилась и начала считать. Один. Два. Три. Четыре… Открывать глаза было страшно. Внутри что-то мерзко скреблось, подсказывая – ничего не изменится, когда я мысленно скажу «пять». Черт! Не хочу слетать с катушек.

— Пять.

Усилием воли заставила себя поднять веки. Вдохнула, медленно выдохнула и повернулась к зеркалу, но прежде увидела бледное лицо Марины. Вытаращив глаза, подруга сидела на кровати.

— Это… — она словно подавилась воздухом. — Это что? — вытянув дрожащую руку, Марина указала туда, где висело зеркало.

На поверхности черного стекла, точнее, за ней, по-прежнему клубился туман.

Тут впору бы испугаться, но у меня отлегло от сердца. Если она видит то же, что вижу я, значит все-таки не шиза. Насколько мне известно, одинаковых галлюцинаций не бывает.

Осторожно спустившись с кровати, подошла к зеркалу. За спиной испуганно пискнула Марина.

— Кира, не надо!

В глубине души я и сама понимала, что лучше не стоит. Но с другой стороны… а что, в сущности, может случиться? Не монстр же из него вылезет в самом-то деле. Ну, или Маринкин суженый изволил, наконец, явиться. Эх, жаль телефон разрядился: заснять бы – это ж какой интересный феномен!

Страшно не было: в тот момент я ни секунды не сомневалась, что у странной штуки есть вполне логическое объяснение. Возможно, какой-то дефект стекла (зеркало-то старое), и странная дымка – искаженное отражение… ну, не знаю, лунного света, например. Во мне зашевелился азарт исследователя.

Я подошла. Дымка сгустилась, и теперь представляла собой туман: он медленно двигался, клубился, и за ним ничего нельзя было разглядеть. Даже собственное отражение. Стало жутковато. Смотреть зеркало и не видеть саму себя. Как-то это ненормально. Я нервно сглотнула.

Вдруг… туман начал рассеиваться. В серебристо-белых клубах проявлялись какие-то очертания, смутно напоминающие человека. Я кинула взгляд на окно. Луна скрылась за тучей. Может, действительно, в ней все дело?

— Кира… там… там… — заикаясь, пискнула Марина.

Сердце ухнуло куда-то в район желудка, когда, вновь повернувшись, я увидела… человека. И это было не мое отражение. Если только за пару минут я не превратилась в лохматого брюнета с трехдневной щетиной. Подскочив, обернулась в комнату, но увидела только вытаращенные глаза Марины.

— Это… это кто?! Божечки мои…

«Да уж явно, не «божечка», подумалось мне. Парень в зеркале нахмурился, а через миг его брови поползли вверх. Наши глаза встретились. В странном оцепенении я протянула руку, касаясь поверхности зеркала. Вот сейчас почувствую стекло, и докажу, что все это…Из горла вырвался какой-то неопределенный звук, когда вместо поверхности стекла я ощутила… прикосновение пальцев.

Пару мгновений мы с незнакомцем ошалело глядели друг на друга, а потом… он схватил меня за руку и резко потянул на себя. «Ни хрена себе суженый», промелькнуло в голове, и мир погрузился в темноту.

3. Глава 2

Несколькими часами ранее…

— Так, значит, ему сто лет? — Марина погладила кончиком пальца искусную резьбу из темного дерева.

— Больше, — закончив перематывать скотчем последнюю коробку, я плюхнулась на кровать.

Старый плед исторг в воздух облако пыли, а пружины жалобно скрипнули: судя по всему, даже вес моего тщедушного тельца оказался для них непосильной ношей. А я ведь на этом еще спать собираюсь. Надо бы выйти на балкон и вытряхнуть как следует.