– Кого ловим?
– Единорога, – пробурчала я, предчувствуя насмешки, парень усмехнулся, поправил лохматые волосы и вздохнул:
– Эм... не хочется тебя расстраивать, но их не существует.
– А у меня будет, – надулась я.
– Где ты его возьмёшь?
– Призову.
– Чтобы кого-то призвать, надо чтобы он существовал.
– Он существует, – с подходящим к концу терпением прошипела я, – я следы видела.
– Это точно не сбежавший конь был?
– У коней не такие.
– Олень, может быть?
– Здесь олени не водятся.
– Зато здесь водятся волки, – шепнул он мне на ухо, я отодвинулась и закрыла ухо плечом, с сомнением посмотрела на парня – молодой, скуластый, глаза зелёно-ореховые, волосы тёмно-серые у корней, совсем белые ближе к кончикам, короткие на затылке, наверху подлиннее, торчат во все стороны. Он мне уже нравился, рядом с ним я не буду выглядеть лохматой даже с утра. Он улыбнулся, опять показывая зубы и крепкую челюсть, я изучила его толстую шею, широкие плечи и крупные ладони, опять посмотрела на зубы и с прищуром уточнила:
– Волк?
– Ага, – кивнул он, ткнул пальцем в моё плечо, потом в свою грудь, – "заяц – волк", видела такой мультик?
– Нет, – я отвернулась и опять стала высматривать единорога, парень наклонился к моему уху:
– Я тебе покажу. Как зовут-то тебя, заяц?
Я с досадой поморщилась, понимая, что не отделаюсь – если он егерь, то имеет право меня задержать на сколько угодно, и единственная причина, почему он до сих пор не начал заполнять протокол, это то, что я ему понравилась и он решил позаигрывать. Если я ему подыграю, может, отпустит без штрафа, я же ничего плохого не делаю, просто сижу, смотрю как птички воду пьют.
Он продолжал смотреть на меня с многообещающей улыбочкой, я изобразила гордое лицо и представилась без фамилии, а то раструбят на всю Грань, что дочь великого старосты по дикому лесу одна бродит, зарёванная и грязная.
– Уллиниэль.
Он прищурился и переспросил:
– Ещё раз, по буквам?
– Ул-ли-ни-эль!
Он почесал затылок, осмотрел меня с ног до головы, взял за плечо и кивнул:
– Я буду звать тебя Юлька.
У меня отпала челюсть. Он рассмеялся и поднял ладони:
– Можно Улька. Тебе как больше нравится? Выбирай, я сегодня щедрый.
Настала моя очередь щуриться:
– А ну ещё раз?
– Юлия или Ульяна, Юля-Уля.
Я вздохнула и махнула рукой:
– Нормально, – отвернулась и продолжила смотреть на свою единорожью поилку. Парень помялся, повздыхал и спросил:
– Что, всё?
– А что ты ещё хочешь? Мне надо единорога ловить.
– Зачем тебе единорог? – устало спросил он, я закатила глаза, но ответила:
– Я хочу такого фамильяра, чтобы на нём можно было ездить. С нашей стороны ничего крупнее лисы не водится, так что я поймаю его здесь и тихонько притащу туда, чтобы во время Призыва он мог прийти.
Парень хлопнул себя по лбу, тяжко вздохнул, но ничего не сказал, я сама продолжила:
– Я видела его, в чаще, вон в той стороне, нам запрещают туда ходить, никто не знает, что он там живёт, но я его видела. Темно правда было, но я всё равно видела. И потом ещё раз, когда было очень жарко и даже та лужа пересохла, я притащила сюда поилку, сюда все звери пришли, и он приходил, я видела следы.
– Так это твой бассейн, что ли, там стоит?
– Да.
– А как ты его притащила сюда?
– Телепортом.
Парень поражённо приоткрыл рот, осмотрел меня внимательнее:
– Сколько тебе лет?
Я наконец удостоила его косым взглядом и приподняла бровь – ужасно неприличный вопрос для эльфа, мне могло быть от двадцати до тысячи, но я бы не ответила в любом случае. Он понял и улыбнулся с извиняющимся видом:
