Я закрыла глаза и попыталась взять себя в руки, собраться и ответить на его вопрос.
– Ну... – голос звучал очень странно, я прокашлялась, – бывают разные ездовые животные... Лошади там, олени, бегемоты...
– Волки, – улыбнулся парень, стал развязывать пояс штанов, я округлила глаза и отвернулась.
– Ездовых волков не бывает.
– А вдруг один где-нибудь есть? – игриво шепнул парень, опять наклоняясь к моему уху, я отдёрнулась, посмотрела на него, пытаясь пристыдить укоризненным взглядом, но он так заразительно улыбался, что я не сдержалась и улыбнулась в ответ, он рассмеялся, сделал серьёзное лицо: – Только чур, не визжать!
Я ответственно кивнула и уставилась на него во все глаза.
Он снял ботинки, наклонил голову, сгорбился... и выпрямился уже волком! Здоровенным, серым, очень пушистым! Я завизжала и набросилась на него, сгребая шерсть в кулаки и утыкаясь носом куда-то между ушей, он пробурчал:
– Ну просил же не визжать...
– Собачка! – у меня от восторга текли слюни, я жмакала его шкуру двумя руками и тёрлась лицом об его макушку, он так обалденно пах, что в него хотелось закопаться, и я пыталась изо всех сил.
– Не собачка, а волк!
– Такой клёвый, кайф, такой мягкий...
– Я злой... и страшный...
– Пушистенький! – я на него уже почти улеглась, свалив на спину, поняла, что это всё-таки неприлично, отодвинулась и стала щупать каждую лапу отдельно, нос, уши, толстую шкуру на загривке:
– Ушеньки, такие тёплые!
– Матерь божья... – он расслабился и упал на спину, стал смотреть в небо с видом "я с этим справлюсь, это просто надо перетерпеть", я рассмеялась и продолжила его тискать, сюсюкая:
– Лапищи какие здоровенные, такие с пальцами! Уи!
– Господи, женщина, у тебя чувства самосохранения вообще нет?
– Зубки... Такие беленькие!
– Юля, блин... Ты ко всем незнакомым парням пальцами в рот лезешь?
– Нет, только к клёвым! – в восторге пропищала я, запуская пальцы в шерсть и проводя от шеи до живота, потом обратно, жёсткая шерсть сверху была упругой, а под ней был густой мягкий пух, он щекотал ладони... И тут я увидела штаны, он их развязал, но не снял, задние лапы до сих пор болтались внутри штанин. Сначала мне захотелось убрать штаны и задние лапы пощупать тоже, но потом ко мне в голову робко постучался здравый смысл, и я подумала, что действительно тискаю не собачку, а незнакомого парня, и наверное, это неприлично. Руки были по запястья погружены в его шерсть, я смотрела на них и думала, что неприлично я себя уже повела, и теперь нет разницы, продолжу я или нет. Он поднял голову и посмотрел на меня своими зелёно-ореховыми глазами с хитрым прищуром:
– Чего перестала? Чеши дальше, я уже... всё. Можешь чесать.
Я пожала плечами и продолжила – я любила это дело, и давно хотела собаку, но родители категорично отказывались, потому что собаки очень мало живут, говорили, мне будет больно видеть их старость и смерть. Но в удовольствии потискать чужих пёсиков на ярмарке я себе никогда не отказывала, особенно орочьих волкодавов, здоровенных и крепких, как этот волчара, чьего имени я не спросила.
– А откуда ты тут взялся?
Он потянулся и зевнул с подвыванием, клацнул зубами, ответил:
– Оттуда же, откуда все сегодня взялись – на праздник приехал. Устал с дороги, решил пробежаться и подпитаться, воду унюхал, потом смотрю – ты, решил узнать, что ты тут такое интересное делаешь. У ваших завтра какой-то супер-эльфийский фестиваль чего-то там, я не помню. Как мне объяснили, будет ритуал призыва фамильяров, это вообще не охренеть какое событие, чтобы сам я на него приехал, но в этом году будет участвовать дочь старейшины, а после ритуала отец ссылает её в Академию Граней, за излишнюю прыть и непослушание. А я назначен её сопровождать и на начальных этапах курировать, её и её фамильяра, если она его призовёт, что вряд ли, потому что она уже раз десять пыталась, а к ней никто не приходил.
