Аргус остановился у арки, что вела в центр города, его пальцы сжали посох чуть сильнее, и дерево скрипнуло под его хваткой. Он повернулся к ним, его тёмные глаза блеснули в тени капюшона, и голос, хриплый и глубокий, прорезал тишину.
– Илвариан был сердцем эфириалов, – сказал он, в его тоне звучало благоговение, смешанное с усталостью. – Здесь они творили свою магию, учили людей балансу. Это место было живым, пока они не ушли. Теперь остались только тени их силы.
Айрин шагнула вперёд, её взгляд скользил по разрушенным стенам, цепляясь за каждую трещину, каждый изгиб плюща. Она чувствовала, как кристалл в её кармане пульсирует всё сильнее, его тепло проникало сквозь ткань, согревая кожу, и её ноги сами несли её дальше, мимо обрушенных колонн и статуй, чьи лица стёрлись от времени, оставив лишь пустые глазницы, смотрящие в никуда. Марика шла рядом, её рука лежала на рукояти кинжала, пальцы то и дело сжимались, словно она ждала удара из теней. Рен держался чуть позади, его шаги были тяжёлыми, уверенными, и каждый звук его доспехов – слабый лязг металла – эхом отдавался в пустоте города. Тишина Илвариана давила на неё, нарушаемая лишь их дыханием да редким шорохом листвы, гонимой ветром, и Айрин чувствовала, как её сердце бьётся быстрее, откликаясь на эту странную, почти осязаемую пустоту.
Они вышли к площади, окружённой стенами, покрытыми фресками, и Айрин замерла, её дыхание сбилось, когда она увидела их. Изображения были вырезаны в камне с такой тонкостью, что казались живыми: эфирные, высокие и сияющие, парили над землёй, их руки сжимали кристаллы, подобные тому, что был у неё. Их фигуры были сотканы из света, золотого и серебряного, и глаза, вырезанные с удивительной детализацией, смотрели прямо на неё, полные скорби и надежды. На одной фреске они сражались с тенями – тёмными фигурами с горящими глазами, чьи когти тянулись к свету, их формы извивались, как дым. На другой они стояли перед людьми, передавая им знание, их крылья дрожали, словно готовые расправиться в полёте. Камень под её ногами был холодным, но Айрин чувствовала тепло, исходящее от фресок, как будто они хранили остатки магии, что когда-то наполняла этот город.
Она подошла ближе, её пальцы дрожали, когда она протянула руку к одной из фресок. Поверхность была гладкой, отполированной веками, но под её ладонью пробежала искра, холодная и горячая одновременно, и мир вокруг исчез. Её зрение затуманилось, и она оказалась в вихре света и теней. Перед ней стояли её предки – мужчины и женщины в простых одеждах, их лица были похожи на её собственное, с такими же острыми скулами и тёмными глазами. Они держали кристаллы, их голоса звучали как хор, глубокий и дрожащий, проникающий в её кости: "Мы – хранители. Мы держали баланс, пока могли. Теперь это твоя ноша, Айрин." Она видела, как они сражались с тьмой, как падали один за другим, их кровь впитывалась в землю Калмера, окрашивая траву в багровый цвет. Она видела женщину, похожую на Лейну, её мать, сжимающую кристалл, пока тень не поглотила её, и мужчину, чьи руки были сильными, как у Эйрика, падающего под ударом невидимого врага. Видение оборвалось, и Айрин пошатнулась, её голова раскалывалась от боли, а перед глазами плясали пятна.
