Как перейти в общественной жизни от формулировок, сочиняемых по шаблону «надо, чтобы…» – к действиям, опирающимся на иную логику: «чтобы нечто получилось – надо…»?Авторы книги видят в такой задаче суть перехода с политического мышления на педагогическое. Речь идёт об отказе от веры в административные решения, от ожидания быстрых результатов насильственного внедрения новшеств – в пользу опыта взаимопонимания и взаимодействия по-разному живущих и д
Русская литература склонна противоречить сама себе. Книга известного литературоведа и культуролога Михаила Эпштейна рассматривает парадоксы русской литературы: святость маленького человека и демонизм державной власти, смыслонаполненность молчания и немоту слова, Эдипов комплекс советской цивилизации и странный симбиоз образов воина и сновидца. В книге прослеживаются «проклятые вопросы» русской литературы, впадающей в крайности юродства и бесовств
В книге рассматриваются основополагающие для культурного кода первопонятия – своего рода общечеловеческие универсалии, которые широко употребляются, но с трудом поддаются определению и однозначному толкованию. Речь идет, например, о жизни и судьбе, о любви и желании, о смерти и бессмертии, о власти и народе, о реальном и возможном. Автор ставит перед собой задачу раскрыть игру каждого понятия, богатство его смыслов, его ментальный горизонт, много
Автор книги «Отцовство» – известный философ и филолог, профессор университетов Дарема (Великобритания) и Эмори (Атланта, США) Михаил Эпштейн. Несмотря на широкий литературный и интеллектуальный контекст, размышления автора обращены не только к любителям философии и психологии, но и ко всем родителям, которые хотели бы глубже осознать свое призвание. Первый год жизни дочери, «дословесный» еще период, постепенное пробуждение самосознания, способнос
Что мы знаем о блокаде Ленинграда? Дневник Тани Савичевой, метроном, стихи Ольги Берггольц – вот наиболее яркие ассоциации. Как трагедия стала возможна и почему это произошло лишь с одним городом за четыре страшных года войны? В этой книге коллектив российских историков обращается к ранее опубликованным архивным документам, шаг за шагом восстанавливая события, которые привели к голоду сотен тысяч ленинградцев. Дополняя источники статьями и коммен
Генеалогия, алгоритм поиска родословной, практические советы и рекомендации, автофикшн, философия времени, путешествие по городам и пяти странам, путешествие во времени и пространстве… Можно ли это уместить в одну книгу? Можно, если это родословный детектив-путешествие, вобравший в себя реальные и вымышленные события, которые невозможно отделить друг от друга. Такого вы ещё не читали. Книга, которая писалась десять лет. Нет, всю жизнь. И она не о
Героиня книги «Зеркало-псише» Марья Ивановна Ушкина проходит путь от детства до зрелости, сопровождаемая субличностью зазеркалья. Иногда с лирической светлой грустью, иногда с юмором и самоиронией героиня проживает свои ошибки. Зачёркивает летние дни сложного детства и отрочества в календарях, составляет список своих поклонников, покидает любимого, придумывает теорию жизненных циклов и щедро делится творческим анализом собственных ошибок.
«Алая заря» свидетельствует о возвращении на Землю сотворённого человека. Казнь (заклание) и Пробуждение (оживление трупа) – не вымысел. Это быль. Адам Антихрист – человек, сотворённый в истине (Дух истины). И это факт.
В конце XX – начале XXI века в средствах массовой информации появилось несметное число удивительных объявлений: всевозможные народные целители уведомляли о своей готовности излечить любой недуг, дипломированные парапсихологи и члены Российской Академии оккультных наук сулили каждому больному полное восстановление здоровья, а «потомственные колдуны» и «маги» за небольшую мзду предлагали устранить «порчу» и снять «сглаз». Невиданный прежде расцвет
В этой книге сквозь призму поэтики рассматриваются многие историко-культурные проблемы оппозиция «сакральное / светское», реализующаяся на разных уровнях культуры и меняющая свои очертания, миф и обряд, продолжающие свою жизнь в культуре, адаптируясь к новым контекстам, порождая новые мифологии и художественные формы, на которые проецируется, например, структура обряда, самые различные ипостаси человека и принципы его изображения, свидетельствующ
