Через дни напряженного продвижения, боев и коротких передышек защищенным Леоданом и Сигрид руины меньших построек, они нашли его. Проход, скрытый оползнем, который Леодан велел разрыть силой магии и «пустоты», открыл путь вниз. В недра острова.
Спуск казался бесконечным. Тоннели, явно не дворфийской работы – слишком плавные, слишком правильные, словно вырезанные гигантским лучом тепла, – вели их все глубже. Воздух становился суше, но давление древности росло, давя на разум. Наконец, они вышли.
В гигантский зал.
Он был настолько огромен, что его своды терялись во тьме, которую не могли развеять даже светящиеся руны, вырезанные на стенах. В центре зала, занимая большую часть пространства, возвышалась массивная платформа. Она была вырезана из материала, похожего на черный мрамор, но мерцающего внутренним синим огнем. Платформа была испещрена каналами и углублениями, сходящимися к центральной точке. Но больше всего поражали письмена.
Они покрывали не только платформу, но и стены, и колонны зала. Сложные, геометричные, переплетающиеся узоры, казалось, двигались при взгляде на них. Эрмин видел в них отголоски эльфийской вязи, дворфийских рун твердости, но также и что-то чужеродное, зловещее – угловатые, режущие глаз символы, напоминавшие демонические клейма.
«Предок?» – спросил Эрмин, подходя к платформе. – «Ты знаешь этот язык?»
Леодан, чья призрачная форма казалась более плотной в этом месте силы, внимательно изучал надписи. Его лицо выражало глубокое недоумение.
«Нет, внук. Это… древнее. Гораздо древнее моей эпохи. Я узнаю отголоски – здесь вплетены основы эльфийских скрижалей Жизни, там – корневые символы дворфийских Рун Творения… Но остальное… Это чужое. Очень чужое. И очень могущественное. Это не язык демонов, каким я его знал. Это что-то… иное».
«Сигрид?» – Эрмин мысленно обратился к Валькирии. Ее эфирная форма сгустилась рядом, сияние Святого Света мягко освещало ближайшие символы. – «Ты что-нибудь знаешь?»
Сигрид парила молча несколько мгновений, ее незримый взгляд скользил по мерцающим линиям. Когда она заговорила, в ее ментальном голосе звучало благоговение и… трепет.
«Да, Эрмин. Я знаю. Это не язык демонов или смертных. Это… Письмена Богов. Вернее, то, что от них осталось. Фрагменты Изначального Слова, которым творилась реальность. Символы Основ: Камня, Пламени, Ветра, Тьмы… и Пути. Здесь запечатлены законы Перехода, фундамент Портовых Камней. Но они повреждены. Искажены временем и… чьей-то злой волей. Прочесть их полностью… это не дано никому из смертных, и лишь единицам из слуг Света».
«Но как это активировать?» – настойчиво спросил Эрмин, ощущая, как «пустота» внутри него резонирует с платформой, как камертон. Энергия в зале была колоссальной, но спящей, запертой.
Сигрид медленно покачала головой (или это было движение ее сияния?).
«Я знаю суть, но не ключ. Активация требует не просто силы, но и… понимания. Глубинного контакта с Изначальными Основами. Я – проводник воли, но не архитектор реальности».
Эрмин сжал кулаки. Они были так близко! Он чувствовал мощь, дремлющую под ногами. Он закрыл глаза, погрузившись в «пустоту». Она была полна, как никогда – насыщена поглощенной манной тварей острова, но очищена и структурирована тренировками с Лираэль и фокусом Сигрид. Ему нужно было… больше. Больше знания. Больше силы понимания. Один образ вспыхнул в его сознании – огонь, сжигающий скверну, огонь, понимающий суть творения и разрушения.
